Гарданов В.К.

Адыги, балкарцы и карачаевцы в известиях европейских авторов 13-19 веков

Нальчик, 1974

4-часть

В книге собраны все известные авторы: Юлиан (около 1235 года), Шильтбергер (начало XV века), Барбаро (около 1432-1452 годов), Рубрук (около 1255 года), Интериано (вторая половина XV века), Дортелли д’ Аоколи (около 1624-1634 годов), Лукка (около 1634 года), Олеарий (1636 и 1638 годы), Шарден (1672 год), Ферран (1702 год), Мотрэ (1711 год), Гербер (1727-1728 годы), Главани (первая четверть XVIII века, до 1724 года), Кук (1740-е годы), Гюльденштедт (1770-1773 годы), Гмелин (1770-1774 годы). Рейнеггс (около 1789-1783 годов), Паллас (1793 год), Потоцкий (1798 год), Клапрот (1807-1808 годы), Тебу де Мариньи (1818-1824 годы), Лайэлл (1822 год), Бесс (1829 год), Бларамберг (1830-1840 годы), Дюбуа де Мошере (1833 год), Белл (1837-1839 годы), Лонгворт (1837 год), Кох (1842 год), Вагнер (1843-1846 годы).

Нас интересует, конечно же, древняя Кубань и окрестности.

* * *

Джорджио Интериано

Быт и страна зихов, именуемых черкесами.

Достопримечательное повествование

(Вторая половина XV — начало XVI века)

Похороны у них совершаются очень странно. Когда умирают знатные люди, они устраивают в поле высокое деревянное ложе, на которое кладут мертвеца в сидячем положении, предварительно вынув у трупа внутренности и здесь в продолжение восьми дней его посещают родные, друзья и подданные, которые приносят различные дары, вроде серебряных чаш, луков, стрел и других предметов. По обе стороны ложа становятся двое из [числа] наиболее близких родственников, пожилого возраста, каждый опираясь на посох, а над ложем по левую сторону стоит девушка со стрелою в руке, на стреле у нее развевается шелковый платок, которым она отгоняет мух от покойника даже в холодное время, длящееся большую часть года в этих краях.

А лицом к мертвецу сидит на особом возвышении первая из жен и не отрываясь глядит на мертвого мужа, но не плачет, потому что плакать считается постыдным, и так проводят они большую часть дня, вплоть до восьмого, после чего погребение совершается таким образом: берут очень большое дерево и от самой толстой его части отрубают в длину, сколько следует, затем раскалывают надвое, очищают и вынимают из сердцевины столько, чтобы поместилось тело вместе с частью принесенных даров, о которых говорилось выше. Затем, положив умершего в это углубление, складывают обе половины дерева и несут к месту, предназначенному для погребения, где собирается большая толпа народа. Ему делают так называемую могилу, то есть земляную насыпь, и чем важнее был [умерший] и чем более имелось у него подданных и друзей, тем выше и больше насыпается этот холм; между тем самый близкий из родичей собирает принесенные дары, и все время раздает присутствующим, и чем более он любил и чествовал покойного, тем менее этих даров хоронилось с ним.

Существует также обычай на похоронах великих лиц устраивать некое варварское жертвоприношение, которое представляет собой весьма замечательное зрелище. Берут девушку лет двенадцати или четырнадцати и сажают на шкуре только что заколотого вола, расстеленную на земле, и в присутствии всех стоящих вокруг мужчин и женщин, самый сильный или отважный юноша под своей буркой пытается лишить девственности эту девушку; и весьма редко, чтобы она, сопротивляясь, не вырывалась от него три или четыре раза, и даже еще более, прежде чем быть побежденной. Когда же она, утомленная и обессиленная бесчисленными уговорами и обещаниями, что будет считаться женою, и другими в том же роде, наконец, сдается, храбрец ломает дверь и входит в дом.

И потом, как победитель, показывает тут же окружающим ее одежды с пятнами крови, а присутствующие женщины, словно от стыда, отворачивают лицо, притворяясь, что не хотят смотреть, не будучи, однако, в состоянии удержатся от смеха.

После похорон несколько раз в час, определенный для еды, обряжают коня умершего и посылают его в поводу с одним из слуг к могиле, и там он до трех раз зовет покойника по имени, приглашая его прийти и разделить трапезу с родными и друзьями. Но видя, что никакого ответа нет, слуга с конем возвращается обратно и заявляет, что он не отозвался. И тогда, считая, что исполнили свой долг, пьют и едят в честь умершего.

* * *

Мартин Броневский

Это — совершенно свободный народ, имеет многочисленных и храбрых князей, которым подчиняются отдельные племена и роды. И хотя они называются христианами и известно, что большая часть их была таковыми еще во времена генуэзцев, но, лишенные в дальнейшем храмов и [покинутые] священниками, они теперь сохраняют лишь смутное представление о религии. Большинство из них — идолопоклонники, хищные и грубые во взаимоотношениях между собой, но гостеприимные и щедрые с чужестранцами. Родители, будь то [люди] более знатного или простого происхождения, продают своих собственных сыновей в рабство, а дочерей в жены туркам и татарам и даже некоторым христианам; так же поступают они с теми, которых тайно похищают друг у друга и продают [их] за море чужестранцам самым варварским способом.

Он [хан] предпочитает более всех и выше всех ставит черкесов, ногайцев и пятигорцев, которые весьма ловки, крепки, храбры и воинственны…

Татары служат хану или татарским вельможам, причем не получают за это никакой платы, а только одежду и пропитание.

Остальные же, и таких большинство, проводят время праздно.

В городах и поселениях весьма немногие занимаются торговлей, еще менее того промышленностью и ремеслами, и если находятся там какие-либо купцы или ремесленники, то это — или христианские рабы, или же турки, армяне, евреи, черкесы, пятигорцы (тоже христиане), филистимляне или цыгане.

Арканджело Ламберти

В этих высоких горах живут очень дикие народы с таким множеством различных языков, что они друг друга вовсе не понимают. Страбон и другие писатели перечисляют всех; но ближайшие соседи Колхиды: сваны, абхазцы, аланы, черкесы, зихи, карачаевцы. Все они, хотя величают себя именем христиан, но ни по вере, ни по набожности ничего христианского у них совершенно не заметно…

У подножья Кавказа на север живет еще несколько народов, так называемые карачаевцы или карачеркесы, т. е. черные черкесы. Они носят такое имя не потому, что они черного цвета, ибо они очень белые, но, может быть, оттого, что в их стране небо постоянно облачное и темное. Язык их тюркский, но они так быстро говорят, что человек с трудом поймет их. Меня очень удивило, что карачаевцы среди стольких варварских языков, на которых говорят окружающие их народы, могли так чисто сохранить тюркский язык…

Ссылка на источник