2-я часть
А.В. Гадло
«Предыстория Приазовской Руси. Очерки истории русского княжения на Северном Кавказе»
Несмотря на то, что работа Н.П. Ламбина была подвергнута резкой критике (С.А. Гедеонов, Д.И. Иловайский, В.Г. Васильевский, Д.И. Багалей), данная им характеристика Приазовской (Черноморской) Руси как многоязычной, разноплеменной, полувоенной, полукупеческой, полуразбойничьей вольницы, возглавляемой варяго-руссами и основанной одним из первых русских князей, была усвоена русской историографией. Именно эта характеристика Приазовской Руси заключала в себе норманнистский антитезис, выдвинутый в дискуссии с антинорманнистами против концепции сплошного исконного заселения Юго-Востока славянами...
Е.Е. Голубинский попытался расширить круг косвенных свидетельств в пользу существования Приазовской (у него — Азово-Таврической Руси). «Несомненным доказательством», по его мнению, являются «названия мест, сохранившиеся даже до довольно позднего времени», т.е. данные позднесредневековой северо-причерноморской топонимики. К уже неоднократно использованным до него арабским известиям «о море русов» и «русском острове» где-то на севере известной арабам ойкумены он прибавляет сообщения ал-Идриси (XII в.) о городе Русия (Росия) и топониме из итальянских периплов XIV—XVII вв. — Varangolimena, Casar di Rossi и др., свидетельства важные, но отнюдь не решающие вопроса о населении Приазовья до X в.
Е.Е. Голубинский полагал, что русы, явившиеся в 839 г. в Ингельгейм ко двору императора Людовика, были русы Азово-Таврические, поскольку их правитель носил заимствованный у хазар титул — каган. Из этого он делал вывод, что «в Тавриде» русы обосновались задолго до 839 г. На Тамани варяго-русы, полагал он, слились в один народ с родственными им христианами-готами, и, следовательно, «роушьские письмены», найденные в Херсоне Кириллом, — это готские богослужебные книги в руках варяго-руса с Тамани. Упомянутая патриархом Фотием первая русская епископия, по его мнению, находилась в Тмуторокане и была преемницей греческой епископии, которая существовала у готов-тетракситов до прихода варяго-русов (норманов) на Тамань.
Одним из наиболее активных поборников Приазовской (Азово-Черноморской) Руси в 70—80-х годах XIX в. был Д.И. Иловайский. Ему принадлежит основанная на идеях Ю. Венелина и П.Г. Буткова стройная концепция южного, славяно-болгарского, происхождения Руси...
Приазовская Русь Д.И. Иловайского идентична, как и у П.Г. Буткова, славянской Черной Болгарии, т.е., по его мнению, остаткам славянского Болгарского союза, разгромленного в 70-х годах VII в. хазарами, и Артании — «третьему центру Руси» арабских источников. Именно эту «русь» византийцы, по его мнению, называли в X в. скифами или тавроскифами...
В.А. Пархоменко полагал, что к моменту сложения Русского государства (VIII—IX вв.) восточное славянство состояло из трех больших групп: северо-восточной, юго-восточной и юго-западной, в каждую из которых входили предки позднее определившихся летописных племен. Юго-восточная (хазарская) группа с VI в. обитала к северу от Азовского моря. В ее состав входили будущие поляне, северяне, вятичи и радимичи, которые составляли военный союз. Византийское название этого союза и входивших в него племен — анты. Позднее те же византийцы называли эти племена (Фотий, Амартол и др.), а восточные авторы — Артанией. Юго-Восточная Русь входила в состав Хазарской державы. «Пребывая в лоне Хазарского царства, славяне-русы, видимо, пользовались, как объединяющим торгово-политическим центром, его столицей — городом Итиль... Но, позаимствовав от хазар начало государственности, вероятно, не позже второй половины VIII в.... уже во второй половине IX в. Юго-Восточная Русь должна была образовать свой самостоятельный центр, каковым по летописным данным к началу XI века оказалась Тмуторокань, — весьма возможно, не первый по времени центр культурно-политической жизни этой Руси».56 Таким образом, Тмуторокань, который, по В.А. Пархоменко, возник не позже конца IX в., — это самостоятельный культурно-политический центр Юго-Восточной славянской Руси...
Последним приверженцем линии Г. Эверса — Д.И. Иловайского следует признать Г. Вернадского, который, как и его ближайший предшественник В.А. Пархоменко, в поисках колыбели русской государственности наткнулся на идею о Приазовской Руси.58 Развитая в 40—50-х годах XX столетия концепция Г. Вернадского значительно сложнее односторонней антинорманнистской концепции его предшественников. Г. Вернадскому на почве Приазовской Руси удалось сконструировать изящную, хотя и эклектическую, гипотезу о существовании Асо-славяно-норманнского каганата в Тмуторокане, откуда он начинает историю Русского государства...
В.В. Мавродин попытался объяснить отсутствие славяно-русских древностей на Юго-Востоке до конца X в. местным своеобразием материальной культуры приазовских русов. «Материальная культура, быт, обычаи, одежда и т.д. этих русов-славян носят местный характер... Они кавказцы, а следовательно, отличаются от славян средней полосы», — писал В.В. Мавродин...
Концепция М.И. Артамонова была значительно подкреплена С.А. Плетневой, изучавшей керамику Таманского городища из раскопок Б.А. Рыбакова, проводившихся в 1952—1955 гг. С.А. Плетнева показала, что «оживление» Таматархи — Тмутороканя связано с распространением власти хазарского каганата на Южное Приазовье. Вместе с хазарами здесь появилась салтово-маяцкая культура, которую С.А. Плетнева приписывает аланской и болгарской этническим группам. Пришедшие вместе с хазарскими властями новые поселенцы, по мнению С.А. Плетневой, в этнокультурном отношении поглотили «несомненно преобладавшее местное население», ибо интенсивно развивающееся в хазарский период гончарное производство, как выяснила С.А. Плетнева, совершенно не было связано с керамическими традициями предшествующего периода...
А.В. Гадло
«Предыстория Приазовской Руси. Очерки истории русского княжения на Северном Кавказе»
Несмотря на то, что работа Н.П. Ламбина была подвергнута резкой критике (С.А. Гедеонов, Д.И. Иловайский, В.Г. Васильевский, Д.И. Багалей), данная им характеристика Приазовской (Черноморской) Руси как многоязычной, разноплеменной, полувоенной, полукупеческой, полуразбойничьей вольницы, возглавляемой варяго-руссами и основанной одним из первых русских князей, была усвоена русской историографией. Именно эта характеристика Приазовской Руси заключала в себе норманнистский антитезис, выдвинутый в дискуссии с антинорманнистами против концепции сплошного исконного заселения Юго-Востока славянами...
Е.Е. Голубинский попытался расширить круг косвенных свидетельств в пользу существования Приазовской (у него — Азово-Таврической Руси). «Несомненным доказательством», по его мнению, являются «названия мест, сохранившиеся даже до довольно позднего времени», т.е. данные позднесредневековой северо-причерноморской топонимики. К уже неоднократно использованным до него арабским известиям «о море русов» и «русском острове» где-то на севере известной арабам ойкумены он прибавляет сообщения ал-Идриси (XII в.) о городе Русия (Росия) и топониме из итальянских периплов XIV—XVII вв. — Varangolimena, Casar di Rossi и др., свидетельства важные, но отнюдь не решающие вопроса о населении Приазовья до X в.
Е.Е. Голубинский полагал, что русы, явившиеся в 839 г. в Ингельгейм ко двору императора Людовика, были русы Азово-Таврические, поскольку их правитель носил заимствованный у хазар титул — каган. Из этого он делал вывод, что «в Тавриде» русы обосновались задолго до 839 г. На Тамани варяго-русы, полагал он, слились в один народ с родственными им христианами-готами, и, следовательно, «роушьские письмены», найденные в Херсоне Кириллом, — это готские богослужебные книги в руках варяго-руса с Тамани. Упомянутая патриархом Фотием первая русская епископия, по его мнению, находилась в Тмуторокане и была преемницей греческой епископии, которая существовала у готов-тетракситов до прихода варяго-русов (норманов) на Тамань.
Одним из наиболее активных поборников Приазовской (Азово-Черноморской) Руси в 70—80-х годах XIX в. был Д.И. Иловайский. Ему принадлежит основанная на идеях Ю. Венелина и П.Г. Буткова стройная концепция южного, славяно-болгарского, происхождения Руси...
Приазовская Русь Д.И. Иловайского идентична, как и у П.Г. Буткова, славянской Черной Болгарии, т.е., по его мнению, остаткам славянского Болгарского союза, разгромленного в 70-х годах VII в. хазарами, и Артании — «третьему центру Руси» арабских источников. Именно эту «русь» византийцы, по его мнению, называли в X в. скифами или тавроскифами...
В.А. Пархоменко полагал, что к моменту сложения Русского государства (VIII—IX вв.) восточное славянство состояло из трех больших групп: северо-восточной, юго-восточной и юго-западной, в каждую из которых входили предки позднее определившихся летописных племен. Юго-восточная (хазарская) группа с VI в. обитала к северу от Азовского моря. В ее состав входили будущие поляне, северяне, вятичи и радимичи, которые составляли военный союз. Византийское название этого союза и входивших в него племен — анты. Позднее те же византийцы называли эти племена (Фотий, Амартол и др.), а восточные авторы — Артанией. Юго-Восточная Русь входила в состав Хазарской державы. «Пребывая в лоне Хазарского царства, славяне-русы, видимо, пользовались, как объединяющим торгово-политическим центром, его столицей — городом Итиль... Но, позаимствовав от хазар начало государственности, вероятно, не позже второй половины VIII в.... уже во второй половине IX в. Юго-Восточная Русь должна была образовать свой самостоятельный центр, каковым по летописным данным к началу XI века оказалась Тмуторокань, — весьма возможно, не первый по времени центр культурно-политической жизни этой Руси».56 Таким образом, Тмуторокань, который, по В.А. Пархоменко, возник не позже конца IX в., — это самостоятельный культурно-политический центр Юго-Восточной славянской Руси...
Последним приверженцем линии Г. Эверса — Д.И. Иловайского следует признать Г. Вернадского, который, как и его ближайший предшественник В.А. Пархоменко, в поисках колыбели русской государственности наткнулся на идею о Приазовской Руси.58 Развитая в 40—50-х годах XX столетия концепция Г. Вернадского значительно сложнее односторонней антинорманнистской концепции его предшественников. Г. Вернадскому на почве Приазовской Руси удалось сконструировать изящную, хотя и эклектическую, гипотезу о существовании Асо-славяно-норманнского каганата в Тмуторокане, откуда он начинает историю Русского государства...
В.В. Мавродин попытался объяснить отсутствие славяно-русских древностей на Юго-Востоке до конца X в. местным своеобразием материальной культуры приазовских русов. «Материальная культура, быт, обычаи, одежда и т.д. этих русов-славян носят местный характер... Они кавказцы, а следовательно, отличаются от славян средней полосы», — писал В.В. Мавродин...
Концепция М.И. Артамонова была значительно подкреплена С.А. Плетневой, изучавшей керамику Таманского городища из раскопок Б.А. Рыбакова, проводившихся в 1952—1955 гг. С.А. Плетнева показала, что «оживление» Таматархи — Тмутороканя связано с распространением власти хазарского каганата на Южное Приазовье. Вместе с хазарами здесь появилась салтово-маяцкая культура, которую С.А. Плетнева приписывает аланской и болгарской этническим группам. Пришедшие вместе с хазарскими властями новые поселенцы, по мнению С.А. Плетневой, в этнокультурном отношении поглотили «несомненно преобладавшее местное население», ибо интенсивно развивающееся в хазарский период гончарное производство, как выяснила С.А. Плетнева, совершенно не было связано с керамическими традициями предшествующего периода...
Комментариев нет:
Отправить комментарий