А. С. Королев
Проблема дуальной организации власти у русов X в.
(цитаты)
Решающее воздействие на исследователей оказывает Новгородскаяпервая летопись младшего извода (далее НПЛ), которая сравнительно с «Повестью временных лет» (далее ПВЛ) иначе определяет отношения князей Игоря и Олега. В НПЛ Олег представлен не родственником, а воеводой Игоря, и роль последнего в походе на юг и захвате Киева оказывается довольно значительной. Игорь самолично усаживается, «княжа, в Кыеве», и он, а не Олег, начинает «грады ставити», устанавливает дань варягам. Игорь и приводит себе в жены Ольгу (в ПВЛ это для него делает Олег). Далее Игорь посылает «на Грекы вои Русь скыдеи 10 тысящь». Описание похода поставлено под 6428 (920) г., в то время как ПВЛ (в полном соответствии с зарубежными источниками) датирует поход Игоря на Константинополь 6449 (941) г., когда Олега (согласно рассказу ПВЛ) уже давно не было в живых. Но затем НПЛ под 6449 г. пишет о совместной подготовке Олегом и Игорем похода на Византию, а под 6430 (922) г. повествует о самостоятельном походе Олега «на Грекы» (его ПВЛ датирует 6415 (907) г.). Получается, Олег действовал позднее 912 г. Его смерть НПЛ относит к 6430 (922) г...
Д. А. Мачинский пришел к выводу, что «система разделения “власти сакральной” и “власти реальной” могла получить столь четкое оформление у русов под влиянием подобного же института у хазар». Кроме пары Игорь-Олег, он считает примерами этой системы управления пары «Игорь-Свенельд, Святослав-Свенельд, Ярополк-Свенельд, Владимир-Добрыня». При этом Олег, конечно же, являлся «прообразом фигуры полномочного “заместителя царя русов”»...
В случае со Свенельдом исследователь обращает внимание на русско-византийский договор 971 г., который с русской стороны заключали князь Святослав и воевода Свенельд...
Если собрать воедино все предполагаемые исследователями примеры «соправительства», «дуальной организации власти», «двоевластия», или «сакральной диархии», получится следующий перечень пар: Аскольд-Дир, Игорь-Олег, Игорь-Свенельд, Ольга-Святослав, Святослав-Свенельд, Ярополк-Свенельд, Владимир-Добрыня. Летописный рассказ о событиях IX–X вв. позволяет утверждать, что ни в одной из перечисленных пар не соседствуют «царь», лишенный реальной власти, и его заместитель, таковой обладающий (о чем и писал В. Я. Петрухин). В этих парах все достаточно и почти в равной степени активны...
Пара Игорь-Олег является «основной» в аргументации сторонников существования на Руси IX–X вв. дуальной организации управления. Однако превращение при помощи путанных датировок событий НПЛ Олега и Игоря в современных деятелей второй четверти X в. можно оспорить, сославшись на общеизвестную сомнительность ранней летописной хронологии. Летописные датировки похода Олега на греков (как в НПЛ, так и в ПВЛ) не подтверждаются никакими другими источниками, в отличие от похода Игоря на Константинополь в 941 г., о котором известно как из византийских, так и из западноевропейских источников (о походе Олега известно только из русских летописей)...
Между тем в статьях договоров 911 и 944 г., посвященных сходным проблемам, имеются существенные отличия...
В договоре 944 г. имеются и другие отличия (например, целая группа статей «О Корсунской стране», которых нет в договоре 911 г.). Однако специально выбраны для сравнения лишь те статьи, проблематика которых в обоих договорах совпадает, поскольку во всех иных случаях можно было бы сказать, что речь идет о другом географическом пространстве или о какой-то отдельной группе русов. Из приведенного сопоставления понятно, что договоры 911 и 944 г. действительно заключались с разными группами русов, но различие их в том, что составлены они были в разное время и в отличных условиях. Значит, превращать Олега в участника похода под предводительством Игоря на Византию в 941 г. неверно и ни о каком двоевластии этих двух лиц в это время речь идти не может...
Таким образом, по расчетам летописца Свенельд начал собирать дань с этих областей незадолго до гибели Игоря, не ранее чем лет за пять до рокового похода киевского князя в Древлянскую землю. Это, в общем-то, логично, учитывая, что НПЛ как-то связывала недовольство дружинников Игоря, послужившее причиной похода на древлян, с распоряжениями князя о передаче даней со славян Свенельду...
Летописи считают хазар основным конкурентом русских князей в деле взимания дани со славян – Святослав воюет с ними. Судя по договору 944 г. (статьи «О Корсунской стране»), какие-то интересы у русов в области Приазовья имелись задолго до появления здесь Святослава. Несомненно, опасность, которую Святослав начал представлять на последнем этапе его восточного похода для владений Византии в Крыму, после выхода русских сил к Керченскому проливу, – это то, что идет вразрез с политикой союза с византийцами, которую проводила Ольга с конца 950-х гг...
Что касается статуса Святослава во время балканской войны, то Лев Диакон называет его «катархонтом» русов. Известно, что киевского князя в Византии называли «архонтом Росии». Этот титул византийцами применялся к Ольге. Значение же термина «катархонт», используемого Львом Диаконом, весьма расплывчато. Так он называет и византийцев, и иноземцев, и военных, и гражданских. В данном случае этот титул означает военного предводителя, но никак не киевского князя, «архонта». Главной политической фигурой на Руси в 950–960-х гг. остается Ольга, никакого двоевластия в их отношениях нет...
В результате внимательного рассмотрения предполагаемых пар соправителей нам не удалось выявить на Руси в X в. не только диархической системы управления (привнесенной извне или сложившейся органически), но и традиции системы двоевластия (как и длительного периода сохранения этой системы). Периодически мы видим рядом с киевским князем какую-то сильную фигуру (воеводы или князя-родственника), но при внимательном изучении становится понятно, что мы имеем дело со стечением обстоятельств,
временным, случайным явлением, а не системой...
ссылка на источник
Проблема дуальной организации власти у русов X в.
(цитаты)
Решающее воздействие на исследователей оказывает Новгородскаяпервая летопись младшего извода (далее НПЛ), которая сравнительно с «Повестью временных лет» (далее ПВЛ) иначе определяет отношения князей Игоря и Олега. В НПЛ Олег представлен не родственником, а воеводой Игоря, и роль последнего в походе на юг и захвате Киева оказывается довольно значительной. Игорь самолично усаживается, «княжа, в Кыеве», и он, а не Олег, начинает «грады ставити», устанавливает дань варягам. Игорь и приводит себе в жены Ольгу (в ПВЛ это для него делает Олег). Далее Игорь посылает «на Грекы вои Русь скыдеи 10 тысящь». Описание похода поставлено под 6428 (920) г., в то время как ПВЛ (в полном соответствии с зарубежными источниками) датирует поход Игоря на Константинополь 6449 (941) г., когда Олега (согласно рассказу ПВЛ) уже давно не было в живых. Но затем НПЛ под 6449 г. пишет о совместной подготовке Олегом и Игорем похода на Византию, а под 6430 (922) г. повествует о самостоятельном походе Олега «на Грекы» (его ПВЛ датирует 6415 (907) г.). Получается, Олег действовал позднее 912 г. Его смерть НПЛ относит к 6430 (922) г...
Д. А. Мачинский пришел к выводу, что «система разделения “власти сакральной” и “власти реальной” могла получить столь четкое оформление у русов под влиянием подобного же института у хазар». Кроме пары Игорь-Олег, он считает примерами этой системы управления пары «Игорь-Свенельд, Святослав-Свенельд, Ярополк-Свенельд, Владимир-Добрыня». При этом Олег, конечно же, являлся «прообразом фигуры полномочного “заместителя царя русов”»...
В случае со Свенельдом исследователь обращает внимание на русско-византийский договор 971 г., который с русской стороны заключали князь Святослав и воевода Свенельд...
Если собрать воедино все предполагаемые исследователями примеры «соправительства», «дуальной организации власти», «двоевластия», или «сакральной диархии», получится следующий перечень пар: Аскольд-Дир, Игорь-Олег, Игорь-Свенельд, Ольга-Святослав, Святослав-Свенельд, Ярополк-Свенельд, Владимир-Добрыня. Летописный рассказ о событиях IX–X вв. позволяет утверждать, что ни в одной из перечисленных пар не соседствуют «царь», лишенный реальной власти, и его заместитель, таковой обладающий (о чем и писал В. Я. Петрухин). В этих парах все достаточно и почти в равной степени активны...
Пара Игорь-Олег является «основной» в аргументации сторонников существования на Руси IX–X вв. дуальной организации управления. Однако превращение при помощи путанных датировок событий НПЛ Олега и Игоря в современных деятелей второй четверти X в. можно оспорить, сославшись на общеизвестную сомнительность ранней летописной хронологии. Летописные датировки похода Олега на греков (как в НПЛ, так и в ПВЛ) не подтверждаются никакими другими источниками, в отличие от похода Игоря на Константинополь в 941 г., о котором известно как из византийских, так и из западноевропейских источников (о походе Олега известно только из русских летописей)...
Между тем в статьях договоров 911 и 944 г., посвященных сходным проблемам, имеются существенные отличия...
В договоре 944 г. имеются и другие отличия (например, целая группа статей «О Корсунской стране», которых нет в договоре 911 г.). Однако специально выбраны для сравнения лишь те статьи, проблематика которых в обоих договорах совпадает, поскольку во всех иных случаях можно было бы сказать, что речь идет о другом географическом пространстве или о какой-то отдельной группе русов. Из приведенного сопоставления понятно, что договоры 911 и 944 г. действительно заключались с разными группами русов, но различие их в том, что составлены они были в разное время и в отличных условиях. Значит, превращать Олега в участника похода под предводительством Игоря на Византию в 941 г. неверно и ни о каком двоевластии этих двух лиц в это время речь идти не может...
Таким образом, по расчетам летописца Свенельд начал собирать дань с этих областей незадолго до гибели Игоря, не ранее чем лет за пять до рокового похода киевского князя в Древлянскую землю. Это, в общем-то, логично, учитывая, что НПЛ как-то связывала недовольство дружинников Игоря, послужившее причиной похода на древлян, с распоряжениями князя о передаче даней со славян Свенельду...
Летописи считают хазар основным конкурентом русских князей в деле взимания дани со славян – Святослав воюет с ними. Судя по договору 944 г. (статьи «О Корсунской стране»), какие-то интересы у русов в области Приазовья имелись задолго до появления здесь Святослава. Несомненно, опасность, которую Святослав начал представлять на последнем этапе его восточного похода для владений Византии в Крыму, после выхода русских сил к Керченскому проливу, – это то, что идет вразрез с политикой союза с византийцами, которую проводила Ольга с конца 950-х гг...
Что касается статуса Святослава во время балканской войны, то Лев Диакон называет его «катархонтом» русов. Известно, что киевского князя в Византии называли «архонтом Росии». Этот титул византийцами применялся к Ольге. Значение же термина «катархонт», используемого Львом Диаконом, весьма расплывчато. Так он называет и византийцев, и иноземцев, и военных, и гражданских. В данном случае этот титул означает военного предводителя, но никак не киевского князя, «архонта». Главной политической фигурой на Руси в 950–960-х гг. остается Ольга, никакого двоевластия в их отношениях нет...
В результате внимательного рассмотрения предполагаемых пар соправителей нам не удалось выявить на Руси в X в. не только диархической системы управления (привнесенной извне или сложившейся органически), но и традиции системы двоевластия (как и длительного периода сохранения этой системы). Периодически мы видим рядом с киевским князем какую-то сильную фигуру (воеводы или князя-родственника), но при внимательном изучении становится понятно, что мы имеем дело со стечением обстоятельств,
временным, случайным явлением, а не системой...
ссылка на источник
Комментариев нет:
Отправить комментарий