643 год - первое упоминание русов на Кавказе

853 год - участие славян в гражданской войне в Хазарии

944 год - совместный поход русов, алан, буртасов и хазар на Дербент

*  *  *

Клычников Ю. Ю. 

«Рус мощен, зорок, непрост...»: Начало складывания русско-северокавказского совместничества

(цитаты)

Персидский автор Белами (Бал’ами) упоминает о появлении в 643 г. отряда русов в районе Дербента, но это малоинформативное
сообщение, которое пока не подкрепляется другими свидетельствами. Это заставляет исследователей усомниться даже в том, что речь идёт о славянах или варягах. Возможно, слово «русы» является искажением какого-то другого, по-видимому, местного этнонима.
Анализировавший этот факт Б. А. Дорн отмечал, что наличествует «известие о Русах, появившихся в 643 году к северу от Дербента, властитель которого при первом нашествии Аравитян очутился «между двумя сильными врагами, Хазарами и Руссами». Последних он называет «врагами всего мира», преимущественно же врагами «Арабов», которые однако же затем до 10-го века упорно молчат о таких ожесточённых врагах своих...
Лишь во второй половине IX в. ситуация претерпела кардинальные изменения, и присутствие руссов на Северном Кавказе начинает подтверждаться достаточно уверенно. Но насколько уместно исходить в оценке формирующегося русско-северокавказского партнёрства лишь факт появления руссов непосредственно в регионе?
Представляется, что само знакомство произошло раньше, и здесь достаточно вспомнить тот факт, что и племена Северного Кавказа, и часть восточнославянского этнического массива входили в состав Хазарского каганата, т.е. были подданными общего владыки. Хазары к VIII в. распространили свою власть на восточноевропейские степи и прилегающие к ним с севера территории, на которых проживали славянские племена. Для последних появление хазар дало возможность беспрепятственно колонизовать чернозёмные просторы Среднего Поднепровья, Волыни, Подолии, не опасаясь угрозы со стороны кочевников.
Данниками Итиля были поляне, северяне, вятичи, радимичи, вошедшие впоследствии в состав Древнерусского государства. Находясь в условиях общего государственного пространства, подданные кагана участвовали в экономических процессах, протекавших в Хазарии,
поставляли на внутренний и внешние рынки собственный товар, налаживая взаимодействие друг с другом. Каганат был заинтересован в этом, а потому прилагал довольно затратные усилия, чтобы добиться безопасного функционирования торговых маршрутов. В местах, куда власть этого государства не распространялась, успешная хозяйственная деятельность была затруднена, а то и просто опасна. Важную роль в этом процесс играл Волжско-Балтийский торговый путь, являвшейся важной трансъевропейской артерией, ставшей фактически путём из «варяг в арабы».
Таким образом, к началу активизации южного вектора политической, экономической и культурной экспансии Руси она уже имела представление о тех народах, которые находились между Каспийским и Чёрным морями.
С IX в. руссы начинают фигурировать в военно-политических событиях на Кавказе как один из сильных игроков, заручиться поддержкой которого стремятся местные сообщества. По крайней мере, по сведениям географа и историка ал-Йа’куби именно к сахиб-ас-сакалиба обращались за помощью в 853–854 (854–855) г. некие мутахаррикун, т.е. бунтовщики, которые подняли восстание против арабов в разных местах Закавказья. Под этим титулом, видимо, скрывается князь одного из восточнославянских племенных союзов. Примечательно, что, помимо славян, противники халифата искали поддержки у правителей Византии и Хазарии. Это были три центра силы, которые могли оказать помощь в борьбе против арабов...
Наличие общего противника не гарантировало отсутствие разногласий между этими политическими силами. Очевидно, каган опасался усиления славянских позиций в регионе, который считал сферой исключительно собственных интересов. Неслучайно с 30-х гг. IX в. и вплоть до начала Х столетия торговые связи целого ряда восточнославянских союзов с Востоком оказываются прерванными, что подтверждается резким сокращением восточных монет на археологических памятниках полян, дреговичей, радимичей, полочан, кривичей, северян. Это болезненно сказывается на процессе формирования городских центров, динамично развивавшихся ранее благодаря торговле. Некоторые из них приходят в упадок, и со временем жизнь на них прекращается.
Речь, по-видимому, шла о «таможенной войне», которой хазары ответили на «сам факт оформления государства Руси, полное прекращение в связи с этим поступления с его территории даней, и, наконец, враждебной по отношению к каганату акт принятия главой Руси титула священной для всех хазар особы кагана...».
Сам титул «кагана» («хакана»), возможно, был принят киевским князем в первой трети IX в., что символизировало его претензии не только на политический суверенитет, но и указывало на дальнейшие экспансионистские намерения...
Сложные отношения с Хазарским каганатом побуждали руссов искать новые центры для выстраивания торговых отношений с Востоком. По мнению С. А. Головановой, возможно, этим и был обусловлен поход на город Берда (Бердаа), который интересен ещё и тем, что при его организации был заключён военный союз с северокавказскими обществами. У Низами в одном ряду с руссами в битве «Справа были хозары, буртасов же слева / Ясно слышались возгласы, полные гнева, / Были с крыльев псуйцы; предвестьем беды / Замыкали всё войско аланов ряды»...
Судя по всему, отряд руссов был достаточно большим и состоял из хорошо подготовленных воинов. Даже в литературных произведениях подчёркивались их умения и дисциплина: «Рум, узнавший, что рус мощен, зорок, непрост...», «Всё обдумавший рус не разрозненным строем / Растянул свою рать, а рассчитанным строем...». Их шаги не напоминают обычный набег, а являются акцией с далеко идущими замыслами. Лояльное отношение к местным жителям демонстрировало желание заручиться если не их расположением, то, по крайней мере, нейтралитетом. Так поступают в том случае, когда собираются закрепиться на территории всерьёз и надолго...
После сей победы руссы оставались уже спокойными, и в продолжении довольно долгого пребывания своего в Бердае, только раз сделали набег на окрестности Мераги; но излишнее употребление плодов произвело между ними заразительную болезнь, жертвою которой погибло большое число их».
Непривычные к местному климату и продуктам северяне оказались жертвой пищевых отравлений, возможно, вызвавших эпидемию дизентерии. Эль-мерзебану удалось в итоге собрать новые силы и заставить руссов укрыться в городской цитадели. Они заранее свезли туда продовольствие и добычу, перевели пленников. Осада затягивалась, но «болезни между сими иноземцами усилились ещё более с того времени как они запёрлись в Шегристане. Ослабленные сим, они решились ночью выти из крепости, унося на плечах лучшее имущество. Достигнув берега реки Кура, без всякого нападения со стороны осаждающих, которые не смели их преследовать, они сели на свои суда и отправились. Таким образом, Господь очистил страны мусульманские от сей толпы неверных»...
Примечательно, что, изымая ценности, руссы выдавали «кусок глины с печатью», что очевидно гарантировало защиту от повторного сбора дани с такого человека...
К насилию они прибегли, лишь убедившись, что их миролюбивые призывы тщетны. Тогда своего форпоста на Кавказе руссы так и не получили. Но этот замысел будет воплощён в жизнь несколько позднее, когда на Таманском полуострове возникнет новое русское княжество – легендарная Тмутаракань.
Киевскому князю Святославу Игоревичу придётся приложить немалые усилия, чтобы разгромить своего исторического конкурента и соперника – Хазарский каганат. Борьба с ним во многом определялась внешнеполитическими приоритетами Руси, стремящейся обеспечить себе беспрепятственный выход к Каспийскому и Чёрному морям. Таким образом, ранние русско-северокавказские связи были неотъемлемой частью масштабной геополитической задачи, стоявшей перед Древнерусским государством, настойчиво добивавшимся выхода на Восток...
Удар пришёлся по житнице каганата, т.к. среди разорённых Святославом земель были и девять климатов (владения в Северном Причерноморье), о значении которых для хазар писал византийский император Константин Багрянородный, отмечавший, что они «прилегают к Алании и может, если, конечно, хочет, грабить их отселе и причинять великий ущерб и бедствия хазарам, поскольку из этих девяти Климатов являлись вся жизнь и изобилие Хазарии»...
В ходе этого похода, двигаясь с Северо-Восточного Кавказа на запад, он разгромил и союзников кагана – аланов и адыгов. Последние, находились под управлением хазарского наместника, имевшего высокий статус и титул ябгу, что лишний раз свидетельствует о том значении, которое придавалось этим территориям. Этот эпизод в русско-северокавказских отношениях, видимо, не рассматривался сторонами как повод к непримиримой вражде, и в дальнейшем будут иметь место вполне конструктивные и не лишённые взаимной комплиментарности контакты. Вполне реальным видится предположение, что Святослав привёл из этого похода с собой в Киев отряды из числа ясов и касогов, на которые рассчитывал, планируя своё вторжение на Балканы. В пользу этого говорят находки сосуда, сходного с салтовской керамикой, сделанные на территории города..
Были созданы предпосылки для дальнейшего закрепления Руси на Кавказе, и политический курс князя Святослава продолжили его преемники, энергично укореняясь в этом важном для них регионе.
А. Г. Дугин высоко оценивает значение усилий киевского князя с точки зрения решения геополитических задач, стоявших перед молодым государством: «Это принципиально, т.к. мы видим в этом забегающий далеко вперёд в русскую историю проект интеграции Леса и Степи под властью леса. Прежде чем эти земли окончательно закрепятся за русскими, пройдут долгие века, прольются моря крови, состоятся сотни сражений. Южный вектор геополитики Святослава очерчивает на будущее вероятную глубину русского проникновения в этом направлении»...
В городе появляется русский наместник, а вместе с ним наверняка и сопровождающая его дружина. Отныне жители начинают платить подати своему новому владельцу. Скорее всего, это событие произошло во второй половине 986 – первой половине 987 г.. По другой
версии покорение Тмутаракани было связано с результатами похода князя Владимира в Таврику и относилось к 988–989 гг.. Не исключено, что этот поход формально закрепил уже сложившееся повиновение новых земель киевскому князю и завершил подчинение местной общины киевскому сюзерену.
Именно с Владимиром Святославичем, видимо, и следует связывать появление русского княжения на Таманском полуострове. С конца Х в. здесь возводятся укрепления, которые имели конструктивные особенности, схожие с крепостями, выстроенными на р. Стугне. Это позволяет предположить об участии в этих работах тех же специалистов, что привлекались князем для создания цепи приграничных фортификаций, защищающих Русь от набегов кочевников.
Аргументом может считаться и обнаруженная на Таманском городище керамика роменско-борщевского типа, которую связывают со славянским населением, пусть и весьма малочисленным на фоне прочих насельников Тамани..
Таким образом, Русь стала активным участником политических процессов, проходивших в разных частях Кавказа и связанных с социальными, конфессиональными, экономическими перипетиями, имевшими место в регионе. Здесь у неё появились как непримиримые соперники, так и союзники, готовые к долговременному историческому партнёрству с набиравшей силу державой. Это и определило суть исторического явления, которое можно охарактеризовать как совместничество.

ссылка на источник