Грошев А.В.
Геленджик: история названия
(отрывок)
стр. 23-25
Хотя вывоз молодых женщин и был интегрирован в существовавшую испокон веков на Кавказе торговлю людьми, «тут не было продажи в рабство, и плата за черкешенку была тот же калым, платимый везде на востоке за невесту».
Более того, парадоксальным образом это был, выражаясь по-современному, настоящий социальный лифт, привлекавший к себе особое внимание многих европейских путешественников. В частности, в начале XVIII в. Абри де ла Мотрэ отмечал: «... на Кавказе очень обычным явлением ... является обмен или продажа детей, племянников и племянниц и т. д. Жизнь научила их, что кроме выгоды, получаемой ими самими от этой продажи, их дети, и в особенности девушки, получают таковую еще в большей степени, так как этим способом они проникают в гаремы богатых турок и даже часто во дворец самого великого султана, становясь государынями, одеваясь как принцессы и великолепно питаясь. Является ли это результатом полученного воспитания или предубеждения, но девушки, отданные в обмен или проданные своими родителями, покидают их без сожаления и слез, в то время как эти последние желают им со своей стороны удачи и приятного путешествия».
Практика пополнения султанского гарема, за редкими исключениями, невольницами с Кавказа, появившаяся, по мнению И. Мамедова, с середины XVII в., продолжалась по свидетельству современников и в следующие века.
Так, австрийский купец Клеман отмечал в своих записках о путешествии в 1768-1770 гг. в Крым: «Лучшие (черкешенки – А.Г.) отсылаются в Константинопольский сераль, а прочие продаются знатным мусульманам Турции».
К XIX в. выезд черкешенок стал довольно обыденным явлением, о чем сообщают, например, Тэбу де Мариньи («Нередко можно встретить единственное желание красивой девушки занять место в турецком гареме, предпочитая его жизни в Черкесии ...»), Фредерик Дюбуа де Монпере («...если девушка красива, она надеется занять место в турецком гареме ...»)
и барон К.Ф. Сталь («И доныне высшим предметом честолюбия для черкешенки есть попасть в гарем султана»). Дж. А. Лонгворт в связи с этим уточняет: «Если девушек продают работорговцу, это обычно бывает по их собственному согласию и исходя из их честолюбивых намерений, поскольку у них есть перспектива выгодно устроиться в лучших турецких гаремах. Их взгляды в этом отношении вполне сходны со взглядами наших молодых леди, отправляющихся из Англии в Индию; но место их назначения не столь удалено, будучи всего лишь в нескольких днях плавания на судне от их родины...».
Дабы не сложилось представление о том, что приведенные фрагменты являются всего лишь плодами фантазий романтически настроенных авторов, побывавших на Кавказе проездом, будет нелишним привести отрывок из сугубо официального документа, а именно, донесения наказного атамана Черноморского казачьего войска генерал-майора Г.И. Филипсона начальнику штаба Отдельного Кавказского корпуса генерал-майору Д.А. Милютину от 5 августа 1857 г.: «Вывоз из этого края женщин и детей для продажи в других местах составляет народный обычай кавказских племен, восходящий к временам доисторическим. Известно, что на этой торговле основывалось процветание греческих колоний по берегу нынешнего Крыма и по берегу Азовского и Черного морей. Со времени утверждения тюркского племени в Анатолии, а потом в Европейской Турции, гаремы людей богатых, начиная с султанских, наполнялись девицами с Кавказа; прислужниками же при знатных или богатых людях часто бывали мальчики, отсюда же привозимые. Первые славились своей красотой, последние – расторопностью и понятливостью. Тех и других часто продавали сами родители, не думая сделать им вред, а, напротив, в убеждении, что составляют счастье своих детей. Сами продаваемые, таким образом, разделяли вполне это убеждение. Черкесская девушка сколько-нибудь красивой наружности мечтает об удовольствиях гарема в Турции или Египте, с нетерпением ждет времен, когда ее туда отвезут и готова на все лишения и опасности, чтобы скорее променять грубую жизнь в горах на роскошь и лень гарема....
Таким образом в течение многих веков поставка черкешенок в гаремы Турции и Египта вошла в обычай и сделалась необходимостью. Когда тайные сношения турок с горцами восточного побережья были почти прекращены, посланник наш в Константинополе писал в 1844 году ... что великий визирь в откровенной беседе жаловался ему на стеснение, которое лишает турок возможности приобретать девушек с Кавказа до такой степени, что затрудняется наполнением султанского гарема.
В то время была речь о том, чтобы дозволить под рукою вывоз с Кавказа женщин в Турцию ... но возникшая переписка осталась без последствий, потому что главное начальство смотрело на это дело с европейской точки зрения, здесь не применимой, и такую продажу девушек и детей смешивало с торговлей невольниками. Очевидно, что тут ничего нет общего. Африканских невольников продают как скотов, а черкешенки сами желают перемены своего положения и с радостью вступают в новый быт, где их ожидает довольство и отношения, одобряемые мусульманскою верою и народными обычаями».
* * *
Комментариев нет:
Отправить комментарий