воскресенье, 30 августа 2020 г.
Виноградов А. Ю.
Греческие тексты из Мощевой Балки и поэтическая структура византийских аккламаций
(цитаты)
Лента с греческой надписью, найденная в Мощевой балке В. Н. Каминским и опубликованная А. А. Иерусалимской, – памятник настолько уникальный не только для Северного Кавказа, но и для Византии вообще, что заслуживает, несомненно, специального изучения не только в рамках истории тканей, но и специалистами по византийской филологии, так как до сих пор она не получила в этом отношении отдельного исследования. Однако сперва следует обратиться к самой ленте и реконструкции текста на ней.
Сохранилось два фрагмента ленты шириной 1,1 см: один, длиной 4,5 см, хранится в Эрмитаже, другой, длиной 41,4 см, – в Ставропольском краеведческом музее. Текст надписи расчленен на половине высоты букв точками, которые делят не слова, а отдельные отрывки текста (так же и у кубано-донской руники)...
«...радуйся, славный господин Иваний (или: Ваний) протоспафарий; пусть цветет твоя молодость, пусть сияет...»
В связи с отождествлением упомянутого на ленте Ивания встает вопрос и о дате самой ленты, особенно в связи с предложениями расширить датировку вещей из Мощевой балки на VIII–X вв. В этот промежуток времени имя Иванэ (Иованэ) носило всего несколько значительных светских фигур, которые могли бы стать византийскими протоспафариями (ими не могли быть по определению клирики): это Иованэ Квабулисдзе, отец кахетинского хорепископа Дачи (1 пол. IХ в.); абхазский мтавар, а затем царь Иванэ/Иованэ Шавлиани (870-е гг.); Иванэ Аришисдзе, владетель кахетинской Лоцобанты; кахетинский азнаур Иванэ Схвилосели (оба сер. Х в.). Из них наибольшие шансы получить византийский титул протоспафария – значительный, но не далеко самый высокий – имел, пожалуй, Иванэ Шавлиани, из чьих владений через Санчарский перевал шел прямой путь на Мощевую балку.
Однако такому предположению противоречит тот факт, что империя находилась в конфликте с Шавлиани, поддерживая бежавшего в Константинополь законного наследника престола Баграта I. Что же касается кахетинских Иванэ, то византийские придворные чины в этом регионе неизвестны, хотя полностью исключать такую возможность нельзя...
Однако против интерпретации имени протоспафария на ленте из Мощевой балки в качестве грузинского Иванэ или славянского Иванъ говорит устойчивая традиция византийцев передавать христианские кавказские имена их византийскими эквивалентами (и даже специально подыскивать кавказским именам такие соответствия: Баграт = Панкратий)...
В пользу варианта прочтения на ленте Бавн говорит и тот факт, что обращение куп в византийских аккламациях вообще не встречается, тогда как вокатив купи известен, причем именно в обращении к протоспафарию...
Византийские славословия и аккламации, чья поэтическая структура изучена недостаточно, делятся на обращенные к членам императорской семьи и к чиновникам высших рангов – нас интересуют именно последние, приурочивавшиеся либо к поставлению в соответствующую должность, либо к важной церемонии (например, скачкам)...
...это могут быть и несколько тематических «куплетов», начинающихся с «Добро пожаловать», «Слава Богу», «Многая лета», и набор отдельных строк и строф, приветствовавших и прославляющих чиновника, императора или Бога либо содержавших благопожелания
чиновнику или императору...
Что же касается функции самой ленты, то П. Гротовски предполагает, что это мог быть офицерский пояс. Поскольку мы не знаем ни одного случая присвоения аланам византийского придворного титула, в случае ленты из Мощевой балки речь не может идти о вручении
византийской инсигнии аланскому правителю, чего нельзя исключать для кавказских властителей, особенно учитывая возможное присутствие здесь армянского имени Бавн/Ваган.
Мы знаем, что новоназначенные византийские чиновники из кавказских правителей получали соответствующие их рангу одежды и инсигнии. Так, армянскому правителю Гургену Арцруни император Михаил III обещал титул ипата и знамя с изображением креста. Аналогичное вручение знамени как символа сюзеренитета описано у Константина Багрянородного. Кроме того, принадлежность ленты, или лент, из Мощевой балки кавказскому правителю, объяснила бы тот факт, почему чисто церемониальный предмет,
надевавшийся, очевидно, лишь при поставлении и придворных церемониях, мог оказаться в на Северном Кавказе...
Каким именно путем лента протоспафария попала в Аланию – это, между тем, достаточно важный вопрос, так как в последнее время получила популярность гипотеза С. Н. Малахова о протоспафарии Иване, славянине из Малой Азии, который был отправлен империей строить крепости «на алано-абхазской границе в период обострения арабо-хазарских отношений в 30–50-е гг. IX в.»...
Повторимся, что, на наш взгляд, ленты из Мощевой балки, скорее всего, принадлежали двум не очень крупным кавказским (скорее всего, армянским аристократам и попали в Аланию в качестве военной добычи...
ссылка на источник
Греческие тексты из Мощевой Балки и поэтическая структура византийских аккламаций
(цитаты)
Лента с греческой надписью, найденная в Мощевой балке В. Н. Каминским и опубликованная А. А. Иерусалимской, – памятник настолько уникальный не только для Северного Кавказа, но и для Византии вообще, что заслуживает, несомненно, специального изучения не только в рамках истории тканей, но и специалистами по византийской филологии, так как до сих пор она не получила в этом отношении отдельного исследования. Однако сперва следует обратиться к самой ленте и реконструкции текста на ней.
Сохранилось два фрагмента ленты шириной 1,1 см: один, длиной 4,5 см, хранится в Эрмитаже, другой, длиной 41,4 см, – в Ставропольском краеведческом музее. Текст надписи расчленен на половине высоты букв точками, которые делят не слова, а отдельные отрывки текста (так же и у кубано-донской руники)...
«...радуйся, славный господин Иваний (или: Ваний) протоспафарий; пусть цветет твоя молодость, пусть сияет...»
В связи с отождествлением упомянутого на ленте Ивания встает вопрос и о дате самой ленты, особенно в связи с предложениями расширить датировку вещей из Мощевой балки на VIII–X вв. В этот промежуток времени имя Иванэ (Иованэ) носило всего несколько значительных светских фигур, которые могли бы стать византийскими протоспафариями (ими не могли быть по определению клирики): это Иованэ Квабулисдзе, отец кахетинского хорепископа Дачи (1 пол. IХ в.); абхазский мтавар, а затем царь Иванэ/Иованэ Шавлиани (870-е гг.); Иванэ Аришисдзе, владетель кахетинской Лоцобанты; кахетинский азнаур Иванэ Схвилосели (оба сер. Х в.). Из них наибольшие шансы получить византийский титул протоспафария – значительный, но не далеко самый высокий – имел, пожалуй, Иванэ Шавлиани, из чьих владений через Санчарский перевал шел прямой путь на Мощевую балку.
Однако такому предположению противоречит тот факт, что империя находилась в конфликте с Шавлиани, поддерживая бежавшего в Константинополь законного наследника престола Баграта I. Что же касается кахетинских Иванэ, то византийские придворные чины в этом регионе неизвестны, хотя полностью исключать такую возможность нельзя...
Однако против интерпретации имени протоспафария на ленте из Мощевой балки в качестве грузинского Иванэ или славянского Иванъ говорит устойчивая традиция византийцев передавать христианские кавказские имена их византийскими эквивалентами (и даже специально подыскивать кавказским именам такие соответствия: Баграт = Панкратий)...
В пользу варианта прочтения на ленте Бавн говорит и тот факт, что обращение куп в византийских аккламациях вообще не встречается, тогда как вокатив купи известен, причем именно в обращении к протоспафарию...
Византийские славословия и аккламации, чья поэтическая структура изучена недостаточно, делятся на обращенные к членам императорской семьи и к чиновникам высших рангов – нас интересуют именно последние, приурочивавшиеся либо к поставлению в соответствующую должность, либо к важной церемонии (например, скачкам)...
...это могут быть и несколько тематических «куплетов», начинающихся с «Добро пожаловать», «Слава Богу», «Многая лета», и набор отдельных строк и строф, приветствовавших и прославляющих чиновника, императора или Бога либо содержавших благопожелания
чиновнику или императору...
Что же касается функции самой ленты, то П. Гротовски предполагает, что это мог быть офицерский пояс. Поскольку мы не знаем ни одного случая присвоения аланам византийского придворного титула, в случае ленты из Мощевой балки речь не может идти о вручении
византийской инсигнии аланскому правителю, чего нельзя исключать для кавказских властителей, особенно учитывая возможное присутствие здесь армянского имени Бавн/Ваган.
Мы знаем, что новоназначенные византийские чиновники из кавказских правителей получали соответствующие их рангу одежды и инсигнии. Так, армянскому правителю Гургену Арцруни император Михаил III обещал титул ипата и знамя с изображением креста. Аналогичное вручение знамени как символа сюзеренитета описано у Константина Багрянородного. Кроме того, принадлежность ленты, или лент, из Мощевой балки кавказскому правителю, объяснила бы тот факт, почему чисто церемониальный предмет,
надевавшийся, очевидно, лишь при поставлении и придворных церемониях, мог оказаться в на Северном Кавказе...
Каким именно путем лента протоспафария попала в Аланию – это, между тем, достаточно важный вопрос, так как в последнее время получила популярность гипотеза С. Н. Малахова о протоспафарии Иване, славянине из Малой Азии, который был отправлен империей строить крепости «на алано-абхазской границе в период обострения арабо-хазарских отношений в 30–50-е гг. IX в.»...
Повторимся, что, на наш взгляд, ленты из Мощевой балки, скорее всего, принадлежали двум не очень крупным кавказским (скорее всего, армянским аристократам и попали в Аланию в качестве военной добычи...
ссылка на источник
четверг, 27 августа 2020 г.
Котлеты в средневековом стиле от Клима Жукова
Средневековая похлебка от Клима Жукова
Клим Жуков - Про тяжелую конницу и борьбу с ней
Клим Жуков - Военное дело Руси. Часть 1. Пехота Средневековой Руси
Клим Жуков - Про тяжелую конницу и борьбу с ней
Клим Жуков - Военное дело Руси. Часть 1. Пехота Средневековой Руси
Попов А. Р.
Историографический обзор антропологического изучения древнего населения Северо-Западного Кавказа и Кубани
Вестник ВолГУ
Серия 9
Выпуск 15
2017
(цитаты)
Ученый описал краниологический материал салтово-маяцкого времени – Салтовский могильник, могильник Мощевая балка на р. Кубань, а также осетинский могильник Херх.
По результатам этого исследования серия салтово-маяцкого времени характеризуется отсутствием монголоидных признаков на
черепах. Основным типом Салтовского могильника является длинноголовый европеоидный. Кроме этого, в серии Салтовского могильника, по мнению Г.Ф. Дебеца, примешан брахикранный элемент...
Что касается кавказской серии (могильник Херх), то они тоже обладают внутригрупповой неоднородностью с наличием двух европеоидных комплексов: брахикранного, носители которого являются, потомками населения предшествующей эпохи; и долихокранного – это пришлый элемент, имеющий связь с населением Украины...
Он считает кавкасионскский тип древнейшим из всех антропологических типов Северного Кавказа и Закавказья, который имеет местное происхождение. Данный тип характеризуется массивностью черепа, большими размерами головы, широким лицом и высоким ростом. Этот тип В.П. Алексеев также, как и другие антропологи, считает одним из вариантов европеоидной расы. Автор рассматривает кавкасионский тип как реликтовую форму антропологического пласта эпохи неолита, а может быть, даже верхнего палеолита, сохранившуюся почти без изменений до современности в условиях высокогорной изоляции...
Материал могильника Мощевая Балка, который располагался в верхнем течении реки Большая Лаба, в горной местности, на северо-востоке современной территории Карачаево-Черкесии публиковался три раза. Впервые серию из 10 черепов изучил Г.Ф. Дебец, а тип населения, оставившего этот могильник, определил как европеоидный...
Третья публикация вышла после охранных раскопок Лабинского отряда Северокавказской экспедиции в 1980-1982 гг., в результате которых серия из могильника Мощевая Балка значительно пополнилась и составила вместе с черепами изученными раннее 23 мужских, 14 женских и 2 детских черепа.
Объединенную серию изучила М.М. Герасимова. По ее данным все черепа относятся к европеоидному типу, которые характеризуются сильно выступающими носовыми костями, высоким резко профилированным переносьем и лицевым скелетом...
По мнению археологов могильник Мощевая Балка оставили представители «алано-салтовской» культуры VIII–IX вв., но смешанное по происхождению, включающее адыгские племена и алан. Этническая неоднородность данной популяции подтверждается разнообразием форм погребальных конструкций: катакомбы аланские, а каменные ящики – местный адыгский элемент.
В связи с этим автор публикации полагает, что аланы за время своего пребывания на Северном Кавказе включили в свой состав
значительный процент местного доаланского населения, либо имели несколько антропологических вариантов, схожих с доаланским населением Северного Кавказа...
Результаты исследования М.М. Герасимовой показали, что на Северном Кавказе эпохальные изменения в морфологическом
облике населения, начиная с эпохи раннего железа до средневековья, привели к увеличению ширины лица и головы. Для западных
районов, где сейчас проживают носители понтийского типа, в материалах древних популяций преобладает длинноголовый узколицый
компонент, что подтверждает отсутствие связи в происхождении понтийского типа от кавкасионского...
В статье М.А. Балабановой описывается и анализируется антропологический материал двух средневековых могильников, расположенных близ хутора Горькая Балка (Краснодарский край)... Автор связывает первый тип, длинноголовый европеоидный, с аланами; второй, брахикранный европеоидный с широким лицом, определяется как тип местного горского населения («кавкасионский» тип). Третий тип диагностируется как монголоидный (в данном случае тюркский). Под тюрками в горькобалковской серии можно подразумевать, болгар, или же хазар...
В изучаемой группе также присутствуют маркеры пищевого стресса что, возможно, свидетельствует о преобладания однообразной, некалорийной диеты. Употребление грубой волокнистой пищи подтверждается и большим процентом изношенности суставных поверхностей нижнечелюстного сустава в совокупности с сильной выраженностью мест прикрепления жевательных мышц, а также сильной стертостью зубной эмали...
В результате проведения анализа патологического состояния этой группы населения ученый приходит к выводу о их крайне дискомфортном образе жизни, который сопровождался частым недоеданием или низкокалорийным питанием, антисанитарными условиями и большой скученностью населения.
Кроме этого, у данного населения Е.В. Перерва описывает и наличие немногочисленных травм: переломы длинных костей посткраниального скелета, переломы лицевых костей. Причинами данных повреждений могут выступать как несчастные случаи, так и результат военных столкновений. Все зафиксированные повреждения на костях черепа и посткраниального скелета носят благоприятный исход, что может свидетельствовать о своевременной медицинской помощи. На мужских костяках зафиксирован комплекс всадничества...
Таким образом, население салто-маяцкой культуры было неоднородным и в своем облике сочетало разнообразные краниологические типы. При этом взаимосвязь антропологического типа с типом погребального обряда не всегда прослеживается...
Данные результаты с одной стороны подтвердили важность роли миграционных процессов в формировании облика населения Восточной Европы в эпоху раннего средневековья, а с другой - показали, что различные группы населения салтово-маяцкой культуры, сочетающие долихо-, мезо- брахикранные формы черепной коробки связаны своим происхождением с несколькими антропологическими типами. Кроме этого, получила подтверждение гипотеза о связи этого населения с Северным Кавказом...
Памятники катакомбного типа демонстрируют высокий уровень травматизма, как для мужчин, так и для женщин. Материалы ямных некрополей – имеют большее количество стрессовых маркеров, что может свидетельствовать о худшем уровне...
Население, оставившее ямные некрополи, более неоднородное по краниологическим признакам. Его физический тип сочетает более крупные продольные размеры посткраниального скелета (в целом не выходящие за пределы средних для средневекового населения)
жизни...
Группа авторов, Г.Е. Афанасьев, М.В. Добровольская, Д.С. Коробов и И.К. Решетова в своей совместной работе изучили проблему культурной, антропологической и генетической специфики донских алан.
Целью их исследования было определение связи появившихся к VIII в. в Донецко-Донском междуречье северокавказских аланских
племен с населением Хазарского каганата.
Ими рассматривались и вопросы культурогенеза и этногенеза. В связи с этим уделялось внимание и наследникам Хазарского каганата, его соседям, тюркским, славянским, финно-угорским племенам...
На основе сходства демографической структуры групп из некрополей и из катакомб авторы сделали вывод о единстве образа жизни и различных элементов социальной организации аланского населения Донецко-Донского междуречья.
Опираясь на данные, полученные в ходе изучения коллагена костной ткани и соотношения в нем изотопов углерода и азота, исследователи подтвердили оседлость изучаемых групп. Были проанализированы доли в рационе мясомолочной и растительной пищи, включая культурные растения. Отмечен низкий уровень индивидуальной изменчивости...
ссылка на источник
Историографический обзор антропологического изучения древнего населения Северо-Западного Кавказа и Кубани
Вестник ВолГУ
Серия 9
Выпуск 15
2017
(цитаты)
Ученый описал краниологический материал салтово-маяцкого времени – Салтовский могильник, могильник Мощевая балка на р. Кубань, а также осетинский могильник Херх.
По результатам этого исследования серия салтово-маяцкого времени характеризуется отсутствием монголоидных признаков на
черепах. Основным типом Салтовского могильника является длинноголовый европеоидный. Кроме этого, в серии Салтовского могильника, по мнению Г.Ф. Дебеца, примешан брахикранный элемент...
Что касается кавказской серии (могильник Херх), то они тоже обладают внутригрупповой неоднородностью с наличием двух европеоидных комплексов: брахикранного, носители которого являются, потомками населения предшествующей эпохи; и долихокранного – это пришлый элемент, имеющий связь с населением Украины...
Он считает кавкасионскский тип древнейшим из всех антропологических типов Северного Кавказа и Закавказья, который имеет местное происхождение. Данный тип характеризуется массивностью черепа, большими размерами головы, широким лицом и высоким ростом. Этот тип В.П. Алексеев также, как и другие антропологи, считает одним из вариантов европеоидной расы. Автор рассматривает кавкасионский тип как реликтовую форму антропологического пласта эпохи неолита, а может быть, даже верхнего палеолита, сохранившуюся почти без изменений до современности в условиях высокогорной изоляции...
Материал могильника Мощевая Балка, который располагался в верхнем течении реки Большая Лаба, в горной местности, на северо-востоке современной территории Карачаево-Черкесии публиковался три раза. Впервые серию из 10 черепов изучил Г.Ф. Дебец, а тип населения, оставившего этот могильник, определил как европеоидный...
Третья публикация вышла после охранных раскопок Лабинского отряда Северокавказской экспедиции в 1980-1982 гг., в результате которых серия из могильника Мощевая Балка значительно пополнилась и составила вместе с черепами изученными раннее 23 мужских, 14 женских и 2 детских черепа.
Объединенную серию изучила М.М. Герасимова. По ее данным все черепа относятся к европеоидному типу, которые характеризуются сильно выступающими носовыми костями, высоким резко профилированным переносьем и лицевым скелетом...
По мнению археологов могильник Мощевая Балка оставили представители «алано-салтовской» культуры VIII–IX вв., но смешанное по происхождению, включающее адыгские племена и алан. Этническая неоднородность данной популяции подтверждается разнообразием форм погребальных конструкций: катакомбы аланские, а каменные ящики – местный адыгский элемент.
В связи с этим автор публикации полагает, что аланы за время своего пребывания на Северном Кавказе включили в свой состав
значительный процент местного доаланского населения, либо имели несколько антропологических вариантов, схожих с доаланским населением Северного Кавказа...
Результаты исследования М.М. Герасимовой показали, что на Северном Кавказе эпохальные изменения в морфологическом
облике населения, начиная с эпохи раннего железа до средневековья, привели к увеличению ширины лица и головы. Для западных
районов, где сейчас проживают носители понтийского типа, в материалах древних популяций преобладает длинноголовый узколицый
компонент, что подтверждает отсутствие связи в происхождении понтийского типа от кавкасионского...
В статье М.А. Балабановой описывается и анализируется антропологический материал двух средневековых могильников, расположенных близ хутора Горькая Балка (Краснодарский край)... Автор связывает первый тип, длинноголовый европеоидный, с аланами; второй, брахикранный европеоидный с широким лицом, определяется как тип местного горского населения («кавкасионский» тип). Третий тип диагностируется как монголоидный (в данном случае тюркский). Под тюрками в горькобалковской серии можно подразумевать, болгар, или же хазар...
В изучаемой группе также присутствуют маркеры пищевого стресса что, возможно, свидетельствует о преобладания однообразной, некалорийной диеты. Употребление грубой волокнистой пищи подтверждается и большим процентом изношенности суставных поверхностей нижнечелюстного сустава в совокупности с сильной выраженностью мест прикрепления жевательных мышц, а также сильной стертостью зубной эмали...
В результате проведения анализа патологического состояния этой группы населения ученый приходит к выводу о их крайне дискомфортном образе жизни, который сопровождался частым недоеданием или низкокалорийным питанием, антисанитарными условиями и большой скученностью населения.
Кроме этого, у данного населения Е.В. Перерва описывает и наличие немногочисленных травм: переломы длинных костей посткраниального скелета, переломы лицевых костей. Причинами данных повреждений могут выступать как несчастные случаи, так и результат военных столкновений. Все зафиксированные повреждения на костях черепа и посткраниального скелета носят благоприятный исход, что может свидетельствовать о своевременной медицинской помощи. На мужских костяках зафиксирован комплекс всадничества...
Таким образом, население салто-маяцкой культуры было неоднородным и в своем облике сочетало разнообразные краниологические типы. При этом взаимосвязь антропологического типа с типом погребального обряда не всегда прослеживается...
Данные результаты с одной стороны подтвердили важность роли миграционных процессов в формировании облика населения Восточной Европы в эпоху раннего средневековья, а с другой - показали, что различные группы населения салтово-маяцкой культуры, сочетающие долихо-, мезо- брахикранные формы черепной коробки связаны своим происхождением с несколькими антропологическими типами. Кроме этого, получила подтверждение гипотеза о связи этого населения с Северным Кавказом...
Памятники катакомбного типа демонстрируют высокий уровень травматизма, как для мужчин, так и для женщин. Материалы ямных некрополей – имеют большее количество стрессовых маркеров, что может свидетельствовать о худшем уровне...
Население, оставившее ямные некрополи, более неоднородное по краниологическим признакам. Его физический тип сочетает более крупные продольные размеры посткраниального скелета (в целом не выходящие за пределы средних для средневекового населения)
жизни...
Группа авторов, Г.Е. Афанасьев, М.В. Добровольская, Д.С. Коробов и И.К. Решетова в своей совместной работе изучили проблему культурной, антропологической и генетической специфики донских алан.
Целью их исследования было определение связи появившихся к VIII в. в Донецко-Донском междуречье северокавказских аланских
племен с населением Хазарского каганата.
Ими рассматривались и вопросы культурогенеза и этногенеза. В связи с этим уделялось внимание и наследникам Хазарского каганата, его соседям, тюркским, славянским, финно-угорским племенам...
На основе сходства демографической структуры групп из некрополей и из катакомб авторы сделали вывод о единстве образа жизни и различных элементов социальной организации аланского населения Донецко-Донского междуречья.
Опираясь на данные, полученные в ходе изучения коллагена костной ткани и соотношения в нем изотопов углерода и азота, исследователи подтвердили оседлость изучаемых групп. Были проанализированы доли в рационе мясомолочной и растительной пищи, включая культурные растения. Отмечен низкий уровень индивидуальной изменчивости...
ссылка на источник
среда, 26 августа 2020 г.
Про кирпичи
Кирпичное дело было достаточно широко распространено в Хазарии. Помимо Итиля и Саркела, это Цимлянское и Семикаракорское городища и несколько городищ на северной окраине каганата. Известны сотни кирпичей с руникой, тамгой кагана и строительного мастера. Тамга кагана означала, что только он имеет монополию на изготовление и применение обожженных кирпичей. Размер хазарского кирпича отличался от современного (25 X 25 X 5 см). А также половинные и полуторные изделия этого формата. Хотя прямоугольные кирпичи тоже лепили. Тамги наносились пальцем или щепкой на широкой стороне. В среднеазиатском зодчестве техника строительства из обожженного кирпича появилась позже хазарской. А с византийским способом не совпадает размер кирпича и способ кладки. Цвет хазарского кирпича разнился от красного и оранжевого до коричневого, желтого и буро-черного. Метились не все, а только один из 100-300 кирпичей. Обожженными кирпичами на известковом растворе укладывали внешний и внутренний слой крепостных стен, а в середину шли сырцовые кирпичи на глиняном растворе. Тамги и руника замуровывались лицом вниз. Меченые кирпичи наделялись сакральной силой. Кирпичи с руникой встречают даже среди подарочных наборов покойнику в курганах. Самое любопытное — способ укладки кирпича елочкой, типично хазарский маркер возведения стен (opus spicatum). Слева на фото кирпич с косым крестом — тамга и оберег. Защита жилья от беды. Косой крест наносился на кирпичах, камнях, домах, юртах, воротах городищ. Со временем символ перекочевал в христианство. Справа на фото — государственная символика Кубанской Булгарии и Хазарского каганата. Позже символ перекочевал в Киевскую Русь и Болгарское царство. У символа древние иранские корни, означает мировое дерево и первых мужчину и женщину под ним.
* * *
Настоящий хазарский кирпич из Саркела. Проект реконструкции крепости Саркел
Любопытный ю-чуб-канал Этнографика
Черкесы русской национальности. Линейное казачество 18-20 вв.
Кавказский разговорник (серия 4 - кабардинский)
Заметки о Черкесии №6 - армяне Черкесии (черкесогаи)
2-я часть
Флеров В. С., Флерова В. Е.
Иудаизм в степной и лесостепной Хазарии: проблема идентификации археологических источников
(цитаты)
Обратим внимание, Иосиф (вот где тенденциозность!), подчеркнув якобы активную строительную деятельность Обадьи, совершено ничего не сообщает о синагогах своего времени, своём радении о них. И далее весьма любопытен следующий пассаж его письма (явный дипломатический промах). Иосиф пишет, что он с ближайшим окружением («я [сам], мои князья, рабы и служители и приближенные ко мне виночерпии») живет в «третьем городе», в то время как «иудеи, христиане, и исмаильтяне и помимо этих [людей], рабы из всяких народов» живут отдельно от него в другом городе, «втором».
Разберемся с этой несколько странной информацией.
Во-первых, иудеи приравнены не только к своим религиозным соперникам, но даже к рабам!
Во-вторых, синагога должна была находиться там, где и иудеи – во «втором» городе! Вероятно, синагога второго города была столь неприметна, что не заслужила упоминания. Но могла ли быть (если существовала) столь же неприметной синагога, которую вроде бы обязан посещать каган? Так, Х.Донин, перечисляя требования к синагоге, среди прочего выделяет и следующее: «Разрешается так же украшать синагогу в соответствии со вкусами и возможностями общины». Нет сомнений, что возможности у Иосифа были, а всё-таки о синагоге хазарского кагана так ничего и не известно. И это начинает выглядеть ещё более странно на фоне того, что Хасдаю он не преминул ненароком сообщить, что священные сосуды Обядьи хранятся «в моём распоряжении». Опять вопрос: в сокровищнице каганов или в синагоге? Ведь о судьбе благочестивых построек Обадьи тоже не сообщается. Возникает подозрение, что в собственном городе Иосифа синагоги просто не было, как, надо полагать, и мечетей. Видимо, Иосиф не случайно умолчал о синагогах...
Сосуды, которые хотя бы предположительно можно связать с ритуалами иудаизма, в Хазарии (не только в степной) не найдены, хотя известно, что в ритуальных трапезах, в праздники, в обрядах иудеи пользовались сосудами разного назначения: для омовения рук, возлияний (кидуш), при обрезании, праздновании совершеннолетия и в других случаях...
Для салтово-маяцкого периода известны буквально единицы языческих ритуальных сосудов. Это уникальные красноглиняные зооморфные сосуды и возможно два кувшина с валиками на горле из Саркела и Херсонеса. Те и другие имеют характерный орнамент – зигзаги с точками на вершинах зубцов. Фонд этих сосудов пополняется...
Что касается фрагментов привозной стеклянной бутылочки пилигримов с рельефной еврейской надписью из могильника Мощевая Балка на р. Большая Лаба, то связывать её с проникновением иудаизма, по меньшей мере, не корректно. Сам погребальный обряд, как и тип погребальных сооружений могильника – языческий. Нет сомнений в том, что вещь попала на Кубань совершенно случайно среди прочих товаров Шелкового пути...
Предусмотреть, какие иные предметы иудейского культа могут быть найдены, так же невозможно. Опять же констатируем, что среди находок с территории Хазарии нет иудейских культовых, в частности нет семисвечников, изображения которых достаточно часто встречаются на собственно еврейских надгробиях Крыма и Тамани. Нет блюд - киара с шестичастным делением, используемых на Песахе и прочего.
Но на фоне отсутствия культовых иудейских предметов надо обратить внимание на постоянное увеличение фонда языческих...
И, наконец, отдельная тема – это магендовид («звезда Давида») и пентаграмма, то есть особым образом построенные шестиконечная и пятиконечная звезды. Последняя также известна в символике иудаизма...
Пользуясь случаем, отметим ошибочность распространённого среди археологов мнения о позднем внедрении «звезды Давида» в символику иудаизма. Достаточно указать на хорошо сохранившееся рельефное изображение гексаграммы на фрагменте карниза знаменитой Белой Синагоги в Капернауме. Таким образом, практически полное отсутствие находок этого знака лишний раз, хотя и косвенно, указывает на отсутствие на памятниках каганата иудейской символики в целом...
Нумизматика. От нумизматических источников также можно было бы ожидать информации если не собственно об иудаизме, то о пребывании и торговой активности в Хазарии евреев. Мы имеем в виду такое широко распространённое явление как нанесение на дирхемы, ходившие в Восточной Европе в IX-X веках граффити – значков, изображений или надписей, нарезавшихся на поверхность монеты острым орудием. При всём разнообразии, среди граффити пока не обнаружено ни еврейских надписей, ни иудейской символики...
Что касается вопроса о собственном хазарском монетном чекане, в том числе с надписями на иврите, то он так и остаётся не решенным, хотя периодически всплывает...
Остеологические материалы поселений. Косвенным, если не прямым, маркером появления в местной среде прозелитов или собственно евреев, может служить пищевой рацион, отраженный в так называемых кухонных остатках – костях животных, находимых на поселениях или в отдельном жилище. Несколько странно, но этот источник почему-то никогда не используется в дискуссиях о степени распространения иудаизма среди рядового населения Хазарского каганата.
Понятно, что на поселениях прозелитов не должно быть костей нечистых животных, в том числе свиньи, а так же костей диких животных. Последнее связано с отрицательным отношением иудаизма к убоине, а, соответственно, и охоте. Насколько нам известно по имеющимся публикациям, на поселениях каганата (где проведено определение костей) та или иная доля костей свиньи, лошадей и диких животных присутствует всегда. Нельзя не отметить, что без занятия охотой, мы бы сказали -- культа охоты, сообщества типа Хазарского каганата или Алании трудно представить!
При таком высоком уровне потребления мяса диких животных, включая кабана, какое-либо влияние иудаизма на население Правобережной крепости надо полностью исключить...
Весьма сомнительно обнаружение еврейских захоронений в пределах языческих могильников. Этому воспротивились бы обе стороны. Монорелигизный (как и мононациональный) принцип формирования кладбищ проходил через всю историю человечества и стал нарушаться только в XX веке, и то лишь частично.
Выделить вкрапления еврейских переселенцев по антропологическим материалам пока не представляется возможным ввиду полного отсутствия эталонов. А определение «переднеазиатский тип» не удовлетворит ни антропологов, ни тем более историков и археологов.
Малоперспективно установить присутствие евреев на поселениях, где они, безусловно, пользовались предметами и утварью местного изготовления, а главное местным типом жилищ (еврейского типа жилищ просто не существовало)...
Удовлетворили бы на первых порах даже отдельные находки (какие?) из разных концов каганата, указывавшие, пусть косвенно, на присутствие евреев. Их нет. В связи с этим необходимо поставить общий и самый главный вопрос – была ли у этнических евреев необходимость долговременно селится в глубинах каганата? Такое можно допустить только для очень крупных поселений. Могу назвать лишь Итиль, но тут круг замыкается (см. выше). Может быть Верхнее Салтово?
В целом же, на наш взгляд, Хазария не могла быть привлекательной для евреев по причине неразвитости в ней городской цивилизации...
Что же касается текущих археологических исследований, то дело не в том, что мы не находим следов иудаизма, а в том, что раскопки постоянно, повсеместно и во всех типах памятников салтово-маяцкой культуры VII –X вв. обнаруживают абсолютное господство язычества...
Вероятно, должен получить оценку и тот факт, что Киевская Русь с её менее развитой материальной культурой и экономикой совершила исторический шаг к монотеизму, в то время как Хазария остановилась на полпути – в массу населения ни одна из трёх соперничавших мировых религий не проникла.
Готово ли было население каганата к принятию конкретной формы единобонобожия – иудаизма?
Стоит задуматься и том, что житель каганата должен был принять основные события еврейской истории с чуждыми именами, протекавшей в далёких и неизвестных странах. Ясно a priori, если и делались попытки внедрить новое учение в слои рядового населения, то оно должно было быть до предела упрощено, запреты смягчены. А.Кёстлер осветил проблему очень выразительно: «Раввины, толкующие закон, строгие диетические требования, талмудическая казуистика – всё это пришлось, наверное, не по нутру воинам - степнякам в сверкающих доспехах. Если они и исповедывали иудейскую религию, то, скорее, на манер древних евреев из пустыни, а не как раввины-ортодоксы».
Не будет совсем неуместным напомнить из недавнего прошлого: «Среднеазиатские евреи считаясь формально иудаистами, тем не менее, были слабо знакомы с основами иудаизма и по всей вероятности очень немногие из них были грамотны в религиозном отношении. Ещё во второй половине XIX в. в появившихся корреспонденциях о среднеазиатских евреях в древнееврейской прессе указывается на то обстоятельство, что многие из них не умеют даже молиться»...
На преодоление перечисленных (как и многих других) препятствий проповеди иудаизма необходимо было ещё одно условие – время, но оно то и не было отпущено Хазарии. Если вслед за Б.Н.Заходером признать особенно большим приток евреев в каганат во времена гонений Романа I (919-944), то времени на укоренение иудаизма уже не оставалось. Надо учитывать, что процессы внедрения новых религий охватывают не одно десятилетие и не одно поколение при ожесточённом сопротивлении служителей традиционных культов. Систематически вспыхивают рецидивы старой веры. Что касается полного подавления элементов язычества, то на это требуются столетия, при этом какие-то всё равно остаются. Не удивительно, что иудаизм не обнаруживает себя в памятниках археологии Хазарского каганата.
В связи с проблемой времени надо напомнить и такую специфическую для иудаизма черту, как полное вхождение в его среду только при условии рождения от родителей иудеев, в крайнем случае, от матери иудейки. Требовалась смена поколений...
ссылка на источник
Флеров В. С., Флерова В. Е.
Иудаизм в степной и лесостепной Хазарии: проблема идентификации археологических источников
(цитаты)
Обратим внимание, Иосиф (вот где тенденциозность!), подчеркнув якобы активную строительную деятельность Обадьи, совершено ничего не сообщает о синагогах своего времени, своём радении о них. И далее весьма любопытен следующий пассаж его письма (явный дипломатический промах). Иосиф пишет, что он с ближайшим окружением («я [сам], мои князья, рабы и служители и приближенные ко мне виночерпии») живет в «третьем городе», в то время как «иудеи, христиане, и исмаильтяне и помимо этих [людей], рабы из всяких народов» живут отдельно от него в другом городе, «втором».
Разберемся с этой несколько странной информацией.
Во-первых, иудеи приравнены не только к своим религиозным соперникам, но даже к рабам!
Во-вторых, синагога должна была находиться там, где и иудеи – во «втором» городе! Вероятно, синагога второго города была столь неприметна, что не заслужила упоминания. Но могла ли быть (если существовала) столь же неприметной синагога, которую вроде бы обязан посещать каган? Так, Х.Донин, перечисляя требования к синагоге, среди прочего выделяет и следующее: «Разрешается так же украшать синагогу в соответствии со вкусами и возможностями общины». Нет сомнений, что возможности у Иосифа были, а всё-таки о синагоге хазарского кагана так ничего и не известно. И это начинает выглядеть ещё более странно на фоне того, что Хасдаю он не преминул ненароком сообщить, что священные сосуды Обядьи хранятся «в моём распоряжении». Опять вопрос: в сокровищнице каганов или в синагоге? Ведь о судьбе благочестивых построек Обадьи тоже не сообщается. Возникает подозрение, что в собственном городе Иосифа синагоги просто не было, как, надо полагать, и мечетей. Видимо, Иосиф не случайно умолчал о синагогах...
Сосуды, которые хотя бы предположительно можно связать с ритуалами иудаизма, в Хазарии (не только в степной) не найдены, хотя известно, что в ритуальных трапезах, в праздники, в обрядах иудеи пользовались сосудами разного назначения: для омовения рук, возлияний (кидуш), при обрезании, праздновании совершеннолетия и в других случаях...
Для салтово-маяцкого периода известны буквально единицы языческих ритуальных сосудов. Это уникальные красноглиняные зооморфные сосуды и возможно два кувшина с валиками на горле из Саркела и Херсонеса. Те и другие имеют характерный орнамент – зигзаги с точками на вершинах зубцов. Фонд этих сосудов пополняется...
Что касается фрагментов привозной стеклянной бутылочки пилигримов с рельефной еврейской надписью из могильника Мощевая Балка на р. Большая Лаба, то связывать её с проникновением иудаизма, по меньшей мере, не корректно. Сам погребальный обряд, как и тип погребальных сооружений могильника – языческий. Нет сомнений в том, что вещь попала на Кубань совершенно случайно среди прочих товаров Шелкового пути...
Предусмотреть, какие иные предметы иудейского культа могут быть найдены, так же невозможно. Опять же констатируем, что среди находок с территории Хазарии нет иудейских культовых, в частности нет семисвечников, изображения которых достаточно часто встречаются на собственно еврейских надгробиях Крыма и Тамани. Нет блюд - киара с шестичастным делением, используемых на Песахе и прочего.
Но на фоне отсутствия культовых иудейских предметов надо обратить внимание на постоянное увеличение фонда языческих...
И, наконец, отдельная тема – это магендовид («звезда Давида») и пентаграмма, то есть особым образом построенные шестиконечная и пятиконечная звезды. Последняя также известна в символике иудаизма...
Пользуясь случаем, отметим ошибочность распространённого среди археологов мнения о позднем внедрении «звезды Давида» в символику иудаизма. Достаточно указать на хорошо сохранившееся рельефное изображение гексаграммы на фрагменте карниза знаменитой Белой Синагоги в Капернауме. Таким образом, практически полное отсутствие находок этого знака лишний раз, хотя и косвенно, указывает на отсутствие на памятниках каганата иудейской символики в целом...
Нумизматика. От нумизматических источников также можно было бы ожидать информации если не собственно об иудаизме, то о пребывании и торговой активности в Хазарии евреев. Мы имеем в виду такое широко распространённое явление как нанесение на дирхемы, ходившие в Восточной Европе в IX-X веках граффити – значков, изображений или надписей, нарезавшихся на поверхность монеты острым орудием. При всём разнообразии, среди граффити пока не обнаружено ни еврейских надписей, ни иудейской символики...
Что касается вопроса о собственном хазарском монетном чекане, в том числе с надписями на иврите, то он так и остаётся не решенным, хотя периодически всплывает...
Остеологические материалы поселений. Косвенным, если не прямым, маркером появления в местной среде прозелитов или собственно евреев, может служить пищевой рацион, отраженный в так называемых кухонных остатках – костях животных, находимых на поселениях или в отдельном жилище. Несколько странно, но этот источник почему-то никогда не используется в дискуссиях о степени распространения иудаизма среди рядового населения Хазарского каганата.
Понятно, что на поселениях прозелитов не должно быть костей нечистых животных, в том числе свиньи, а так же костей диких животных. Последнее связано с отрицательным отношением иудаизма к убоине, а, соответственно, и охоте. Насколько нам известно по имеющимся публикациям, на поселениях каганата (где проведено определение костей) та или иная доля костей свиньи, лошадей и диких животных присутствует всегда. Нельзя не отметить, что без занятия охотой, мы бы сказали -- культа охоты, сообщества типа Хазарского каганата или Алании трудно представить!
При таком высоком уровне потребления мяса диких животных, включая кабана, какое-либо влияние иудаизма на население Правобережной крепости надо полностью исключить...
Весьма сомнительно обнаружение еврейских захоронений в пределах языческих могильников. Этому воспротивились бы обе стороны. Монорелигизный (как и мононациональный) принцип формирования кладбищ проходил через всю историю человечества и стал нарушаться только в XX веке, и то лишь частично.
Выделить вкрапления еврейских переселенцев по антропологическим материалам пока не представляется возможным ввиду полного отсутствия эталонов. А определение «переднеазиатский тип» не удовлетворит ни антропологов, ни тем более историков и археологов.
Малоперспективно установить присутствие евреев на поселениях, где они, безусловно, пользовались предметами и утварью местного изготовления, а главное местным типом жилищ (еврейского типа жилищ просто не существовало)...
Удовлетворили бы на первых порах даже отдельные находки (какие?) из разных концов каганата, указывавшие, пусть косвенно, на присутствие евреев. Их нет. В связи с этим необходимо поставить общий и самый главный вопрос – была ли у этнических евреев необходимость долговременно селится в глубинах каганата? Такое можно допустить только для очень крупных поселений. Могу назвать лишь Итиль, но тут круг замыкается (см. выше). Может быть Верхнее Салтово?
В целом же, на наш взгляд, Хазария не могла быть привлекательной для евреев по причине неразвитости в ней городской цивилизации...
Что же касается текущих археологических исследований, то дело не в том, что мы не находим следов иудаизма, а в том, что раскопки постоянно, повсеместно и во всех типах памятников салтово-маяцкой культуры VII –X вв. обнаруживают абсолютное господство язычества...
Вероятно, должен получить оценку и тот факт, что Киевская Русь с её менее развитой материальной культурой и экономикой совершила исторический шаг к монотеизму, в то время как Хазария остановилась на полпути – в массу населения ни одна из трёх соперничавших мировых религий не проникла.
Готово ли было население каганата к принятию конкретной формы единобонобожия – иудаизма?
Стоит задуматься и том, что житель каганата должен был принять основные события еврейской истории с чуждыми именами, протекавшей в далёких и неизвестных странах. Ясно a priori, если и делались попытки внедрить новое учение в слои рядового населения, то оно должно было быть до предела упрощено, запреты смягчены. А.Кёстлер осветил проблему очень выразительно: «Раввины, толкующие закон, строгие диетические требования, талмудическая казуистика – всё это пришлось, наверное, не по нутру воинам - степнякам в сверкающих доспехах. Если они и исповедывали иудейскую религию, то, скорее, на манер древних евреев из пустыни, а не как раввины-ортодоксы».
Не будет совсем неуместным напомнить из недавнего прошлого: «Среднеазиатские евреи считаясь формально иудаистами, тем не менее, были слабо знакомы с основами иудаизма и по всей вероятности очень немногие из них были грамотны в религиозном отношении. Ещё во второй половине XIX в. в появившихся корреспонденциях о среднеазиатских евреях в древнееврейской прессе указывается на то обстоятельство, что многие из них не умеют даже молиться»...
На преодоление перечисленных (как и многих других) препятствий проповеди иудаизма необходимо было ещё одно условие – время, но оно то и не было отпущено Хазарии. Если вслед за Б.Н.Заходером признать особенно большим приток евреев в каганат во времена гонений Романа I (919-944), то времени на укоренение иудаизма уже не оставалось. Надо учитывать, что процессы внедрения новых религий охватывают не одно десятилетие и не одно поколение при ожесточённом сопротивлении служителей традиционных культов. Систематически вспыхивают рецидивы старой веры. Что касается полного подавления элементов язычества, то на это требуются столетия, при этом какие-то всё равно остаются. Не удивительно, что иудаизм не обнаруживает себя в памятниках археологии Хазарского каганата.
В связи с проблемой времени надо напомнить и такую специфическую для иудаизма черту, как полное вхождение в его среду только при условии рождения от родителей иудеев, в крайнем случае, от матери иудейки. Требовалась смена поколений...
ссылка на источник
понедельник, 24 августа 2020 г.
1-я часть
Флеров В. С., Флерова В. Е.
Иудаизм в степной и лесостепной Хазарии: проблема идентификации археологических источников
(цитаты)
В течение столетий обращение Хазарии рассматривалось на основе информации, черпавшейся исключительно из письменных источников...
Соответственно, мы вправе поставить вопрос: оставила ли новая религия материальные следы, так называемые артефакты, которые могут быть прослежены археологически? Вопрос может звучать и так: достигла ли новая религия такой степени распространения, при которой выпадение её материальных атрибутов приняло бы достаточно широкие масштабы, чтобы не остаться незамеченными при археологических исследованиях?
При условии положительного ответа на этот вопрос в форме «могла оставить», неизбежно возникают ещё два более конкретных:
1) Где в пределах степной и лесостепной зон Хазарского кагана могут быть найдены материальные следы иудаизированного местного населения? Должны сделать оговорку – Крым, Таманский полуострова и в целом Северное Причерноморье здесь не рассматриваются. Иудейские древности этих территорий – особая тема, в которой наряду с объективной информацией (находки надгробий) много неясного, недоказанного, плохо датированного, запутанного, не надёжно интерпретированного...
2) Что искать и на обнаружение каких следов иудаизма можно рассчитывать, памятуя и о том, что в природных условиях восточно-европейской степи и лесостепи органические материалы сохраняются в редчайших случаях (как правило, это мелкие фрагменты тканей)?
Нелишне так же предположить, что какие-то предметы и объекты иудейского происхождения уже найдены, но остаются не идентифицированными ввиду того, что археологическая реальность иудаизма Хазарии может быть иной, нежели мы ожидаем, руководствуясь представлениями о быте и культовой практике позднего и, прежде всего современного иудаизма непосредственно в еврейской среде. К этому приходится добавить, что в настоящее время работающие на памятниках Хазарии археологи вообще имеют поверхностные знания истории культа иудаизма, в том числе его материальной стороны; авторы имеют в виду и себя...
В научной и околонаучной литературе даже не обсуждается вопрос о подготовленности населения каганата не то что к принятию, но простому пониманию основ Танаха и Мишны. О Талмуде не стоит и заикаться. Последний и современным евреям малодоступен. Стоит задуматься и о том, что житель каганата должен был освоить и принять хотя бы главные события еврейской истории с чуждыми ему именами, протекавшей в далёких и совершенно неизвестных областях ойкумены. Но без знания истории еврейского народа, изложенной в Торе, нельзя быть иудеем, как без знания основных вех жизни Христа невозможен христианин...
И так, где же могут быть обнаружены иудейские древности в обширных степях и лесостепи Хазарии? Прямого ответа нет.
Прежде всего, вспоминают об Итиле, где упоминаются еврейские судьи, что сомнений не вызывает, но сам город до настоящего времени не идентифицирован ни с одним известным городищем. И это, не смотря на периодически появляющиеся многообещающие сообщения. Так, из числа «претендентов» на Итиль надо до времени вычеркнуть прошумевшее недавно городище Самосделки, на котором пока обнаружены лишь неопределённые «следы влияния салтово-маяцкой культуры». Упомяну версию о расположении Итиля на территории современного г. Волгограда, и не снятый по сей день вопрос о его нахождении на дне Каспийского моря. Таким образом, вопрос о материальных следах иудаизма в Итиле сегодня отпадает сам собой...
В связи с Маяцким городищем необходимо упомянуть известную надпись на меловом блоке из крепостной стены. Собственный перевод, интерпретацию и надписи издал ещё в 1971 Г.Ф.Турчанинов, прочитавшей её на «еврейском языке» как Бан тф (Бен Атыф), что «представляет собою имя-прозвище, первая часть которого составляет еврейское слово бен сын, а вторая – семитическое (арабское) атыф, милостивый, благожелательный», причём надпись сделана «аланским письмом» (Турчанинов Г.Ф. 1971. С 72). Надпись, как и предложенный перевод, редко упоминаются сейчас в дискуссиях об иудаизме в Хазарии, а отношение к ним весьма неопределённо, что не позволяет отнести её к бесспорным свидетельствам бытования еврейского языка на севере каганата. Показательно, что надпись была упомянута Г.Е.Афанасьевым на представительном Коллоквиуме «Хазары» 1999 года, но не вызвала интереса лингвистов. Назрела острая необходимость не археологам, но лингвистам разных специальностей, желательно корпоративно, ещё раз изучить надпись в контексте других маяцких и дать ей оценку...
В недавно опубликованной летописи Гази-Барадж тарихы говорится об основании Саркела противником иудаизма каганом Урусом Необходимо, однако, детальное изучение самого источника, в состав которого входит летопись...
В отношении же евреев необходимо сделать оговорку. Появления их на территории каганата были связаны не только с проповедью, но и с совершенно прозаическими занятиями. Это в такой же степени могло относиться к грекам, арабам, славянам, хорезмийцам и так далее. Таким образом, даже внезапное открытие одного или нескольких археологических единичных объектов (например, погребения, надгробия) ещё не может быть привлечено в качестве доказательства распространённости иудаизма в Хазарии. Необходимы достаточно массовые материалы...
Что искать? Попробуем разобраться с этим вопросом, который можно сформулировать по-иному: на обнаружение каких археологических следов иудеев Хазарии можно или нельзя надеяться? Рассмотрим версии по видам возможных источников.
Погребальный обряд. Нельзя исключать возможность принятия частью хазар и других насельников каганата иудейской погребальной обрядности. Правильнее даже следующая постановка вопроса: в равной степени нет данных ни для утверждения, ни для отрицания этого. Сложность в том, что мы не знаем, что представляла собою эта обрядность в VIII-X вв. Нет эталонов археологических; нет исторических описаний для интересующего нас региона. По каким признакам можно отличить праболгарское ямное захоронение и иудейское при отсутствии инвентаря и одинаковой ориентации?
Нельзя исключать и того, что обращённых, особенно на первых порах, продолжали погребать в соответствии со старыми языческими нормами. В этом плане интересен пример из археологического комплекса Чир-Юрт, в состав которого входили и две христианские церкви. Тем не менее, захоронение, надо полагать, крещённого, одного из местных жителей совершено в кургане, а погребальное сооружение - катакомба. Единственный христианский признак - на стенке погребальной камеры вырезан крест. Основная же масса населения Чир-Юрта (Дагестан) по-прежнему придерживалась языческих обрядов полностью ...
Нельзя сбрасывать со счета и то, что в одних и тех же семьях и родах лишь некоторые лица приняли иудаизм, возможно далеко не по религиозным соображениям, вынуждено, временно, с надеждой на реставрацию. Их, конечно, старались похоронить по обычаям предков.
Еврейский погребальный обряд предполагает полную безинвентарность, что не мало осложняет их идентификацию, так как и в местной среде не редкость полное отсутствие вещей. При неустойчивости ориентации языческого населения Хазарии она могла случайно совпадать с ориентацией захоронений по иудейскому обряду, которые должны были быть ориентированы на Иерусалим...
На могильниках салтово-маяцкой культуры, ямных и катакомбных, не говоря о курганах, не обнаружены стелы, да и любые другие виды каменных надгробий. Камень использовался только в катакомбах в качестве закладных плит, что началось ещё с раннесарматского времени и получило распространение в средне-и позднесарматское.
Насколько нам известно, на территории степной и лесостепной Хазарии пока не обнаружено ни одного достоверного собственно еврейского погребения, а тем более, прозелитского, не говоря о целых могильниках. Мало того, не исследовались еврейские погребения и в Крыму и на Тамани, где найдены только еврейские надгробия-стелы в состоянии вторичного использования. Хронология их в ряде случаев не ясна. Какой тип погребальных сооружений был под крымскими надгробиями, в том числе с сочетанием менор-семисвечников и «тюркских» тамг? Мы не знаем. Неизвестны в Причерноморье античные захоронения евреев, хотя пребывание их в регионе в эту эпоху несомненно...
Синагоги. Обсуждать тему синагог степной и лесостепной Хазарии можно только гипотетически. Они не найдены. Не открыты и постройки, которыми они могли быть предположительно. Рассматривать придётся саму возможность их обнаружить.
Предположение С.А.Плетневой о платформе с двумя постройками в Саркеле, как о синагоге, построено по методу исключения: не церковь, не мечеть – значит синагога принять невозможно, о чём уже писалось..
Ставя вопрос о синагогах, необходимо иметь в виду самое главное, а именно то, что в Хазарии вообще отсутствовало гражданское и культовое строительство из камня и кирпича. Кирпичные строения, не связанные непосредственно с крепостными стенами, известны на сегодня, кроме упомянутых небольших построек Саркела, только в Семикаракорской крепости, но они остаются неисследованными...
Именно по особенностям интерьера выделены культовые языческие постройки на Маяцком селище А.З.Винниковым, что в совокупности с языческими погребениями на селище и на Маяцком могильнике делает сомнительном проникновение на самый север каганата иудейской проповеди. Нельзя исключать и сознательного сопротивления местных аланских вождей.
Для определения постройки как синагоги важно учитывать и её ориентацию. Для Хазарии это направление на юг, то есть на Иерусалим, на Храм.
Как могла выглядеть синагога во внутренних районах каганата на сегодня неизвестно...
Стоит обратить внимание и на то, что с началом рассеяния евреи во многом или даже почти полностью утеряли собственную национальную культуру, в том числе и строительную. Искать при таких условиях какие-либо архитектурные признаки синагоги в Хазарии почти абсурдно, особенно, если вспомнить, что представляло собою типичное местное строение – полуземлянка. Мы вернулись к тому же, с чего начинали – Хазария не создала собственный архитектурный стиль. Даже упомянутые выше маяцкие культовые постройки – те же полуземлянки (сравните с языческими каменными храмами Плиски, Мадары и Преслава)...
ссылка на источник
Флеров В. С., Флерова В. Е.
Иудаизм в степной и лесостепной Хазарии: проблема идентификации археологических источников
(цитаты)
В течение столетий обращение Хазарии рассматривалось на основе информации, черпавшейся исключительно из письменных источников...
Соответственно, мы вправе поставить вопрос: оставила ли новая религия материальные следы, так называемые артефакты, которые могут быть прослежены археологически? Вопрос может звучать и так: достигла ли новая религия такой степени распространения, при которой выпадение её материальных атрибутов приняло бы достаточно широкие масштабы, чтобы не остаться незамеченными при археологических исследованиях?
При условии положительного ответа на этот вопрос в форме «могла оставить», неизбежно возникают ещё два более конкретных:
1) Где в пределах степной и лесостепной зон Хазарского кагана могут быть найдены материальные следы иудаизированного местного населения? Должны сделать оговорку – Крым, Таманский полуострова и в целом Северное Причерноморье здесь не рассматриваются. Иудейские древности этих территорий – особая тема, в которой наряду с объективной информацией (находки надгробий) много неясного, недоказанного, плохо датированного, запутанного, не надёжно интерпретированного...
2) Что искать и на обнаружение каких следов иудаизма можно рассчитывать, памятуя и о том, что в природных условиях восточно-европейской степи и лесостепи органические материалы сохраняются в редчайших случаях (как правило, это мелкие фрагменты тканей)?
Нелишне так же предположить, что какие-то предметы и объекты иудейского происхождения уже найдены, но остаются не идентифицированными ввиду того, что археологическая реальность иудаизма Хазарии может быть иной, нежели мы ожидаем, руководствуясь представлениями о быте и культовой практике позднего и, прежде всего современного иудаизма непосредственно в еврейской среде. К этому приходится добавить, что в настоящее время работающие на памятниках Хазарии археологи вообще имеют поверхностные знания истории культа иудаизма, в том числе его материальной стороны; авторы имеют в виду и себя...
В научной и околонаучной литературе даже не обсуждается вопрос о подготовленности населения каганата не то что к принятию, но простому пониманию основ Танаха и Мишны. О Талмуде не стоит и заикаться. Последний и современным евреям малодоступен. Стоит задуматься и о том, что житель каганата должен был освоить и принять хотя бы главные события еврейской истории с чуждыми ему именами, протекавшей в далёких и совершенно неизвестных областях ойкумены. Но без знания истории еврейского народа, изложенной в Торе, нельзя быть иудеем, как без знания основных вех жизни Христа невозможен христианин...
И так, где же могут быть обнаружены иудейские древности в обширных степях и лесостепи Хазарии? Прямого ответа нет.
Прежде всего, вспоминают об Итиле, где упоминаются еврейские судьи, что сомнений не вызывает, но сам город до настоящего времени не идентифицирован ни с одним известным городищем. И это, не смотря на периодически появляющиеся многообещающие сообщения. Так, из числа «претендентов» на Итиль надо до времени вычеркнуть прошумевшее недавно городище Самосделки, на котором пока обнаружены лишь неопределённые «следы влияния салтово-маяцкой культуры». Упомяну версию о расположении Итиля на территории современного г. Волгограда, и не снятый по сей день вопрос о его нахождении на дне Каспийского моря. Таким образом, вопрос о материальных следах иудаизма в Итиле сегодня отпадает сам собой...
В связи с Маяцким городищем необходимо упомянуть известную надпись на меловом блоке из крепостной стены. Собственный перевод, интерпретацию и надписи издал ещё в 1971 Г.Ф.Турчанинов, прочитавшей её на «еврейском языке» как Бан тф (Бен Атыф), что «представляет собою имя-прозвище, первая часть которого составляет еврейское слово бен сын, а вторая – семитическое (арабское) атыф, милостивый, благожелательный», причём надпись сделана «аланским письмом» (Турчанинов Г.Ф. 1971. С 72). Надпись, как и предложенный перевод, редко упоминаются сейчас в дискуссиях об иудаизме в Хазарии, а отношение к ним весьма неопределённо, что не позволяет отнести её к бесспорным свидетельствам бытования еврейского языка на севере каганата. Показательно, что надпись была упомянута Г.Е.Афанасьевым на представительном Коллоквиуме «Хазары» 1999 года, но не вызвала интереса лингвистов. Назрела острая необходимость не археологам, но лингвистам разных специальностей, желательно корпоративно, ещё раз изучить надпись в контексте других маяцких и дать ей оценку...
В недавно опубликованной летописи Гази-Барадж тарихы говорится об основании Саркела противником иудаизма каганом Урусом Необходимо, однако, детальное изучение самого источника, в состав которого входит летопись...
В отношении же евреев необходимо сделать оговорку. Появления их на территории каганата были связаны не только с проповедью, но и с совершенно прозаическими занятиями. Это в такой же степени могло относиться к грекам, арабам, славянам, хорезмийцам и так далее. Таким образом, даже внезапное открытие одного или нескольких археологических единичных объектов (например, погребения, надгробия) ещё не может быть привлечено в качестве доказательства распространённости иудаизма в Хазарии. Необходимы достаточно массовые материалы...
Что искать? Попробуем разобраться с этим вопросом, который можно сформулировать по-иному: на обнаружение каких археологических следов иудеев Хазарии можно или нельзя надеяться? Рассмотрим версии по видам возможных источников.
Погребальный обряд. Нельзя исключать возможность принятия частью хазар и других насельников каганата иудейской погребальной обрядности. Правильнее даже следующая постановка вопроса: в равной степени нет данных ни для утверждения, ни для отрицания этого. Сложность в том, что мы не знаем, что представляла собою эта обрядность в VIII-X вв. Нет эталонов археологических; нет исторических описаний для интересующего нас региона. По каким признакам можно отличить праболгарское ямное захоронение и иудейское при отсутствии инвентаря и одинаковой ориентации?
Нельзя исключать и того, что обращённых, особенно на первых порах, продолжали погребать в соответствии со старыми языческими нормами. В этом плане интересен пример из археологического комплекса Чир-Юрт, в состав которого входили и две христианские церкви. Тем не менее, захоронение, надо полагать, крещённого, одного из местных жителей совершено в кургане, а погребальное сооружение - катакомба. Единственный христианский признак - на стенке погребальной камеры вырезан крест. Основная же масса населения Чир-Юрта (Дагестан) по-прежнему придерживалась языческих обрядов полностью ...
Нельзя сбрасывать со счета и то, что в одних и тех же семьях и родах лишь некоторые лица приняли иудаизм, возможно далеко не по религиозным соображениям, вынуждено, временно, с надеждой на реставрацию. Их, конечно, старались похоронить по обычаям предков.
Еврейский погребальный обряд предполагает полную безинвентарность, что не мало осложняет их идентификацию, так как и в местной среде не редкость полное отсутствие вещей. При неустойчивости ориентации языческого населения Хазарии она могла случайно совпадать с ориентацией захоронений по иудейскому обряду, которые должны были быть ориентированы на Иерусалим...
На могильниках салтово-маяцкой культуры, ямных и катакомбных, не говоря о курганах, не обнаружены стелы, да и любые другие виды каменных надгробий. Камень использовался только в катакомбах в качестве закладных плит, что началось ещё с раннесарматского времени и получило распространение в средне-и позднесарматское.
Насколько нам известно, на территории степной и лесостепной Хазарии пока не обнаружено ни одного достоверного собственно еврейского погребения, а тем более, прозелитского, не говоря о целых могильниках. Мало того, не исследовались еврейские погребения и в Крыму и на Тамани, где найдены только еврейские надгробия-стелы в состоянии вторичного использования. Хронология их в ряде случаев не ясна. Какой тип погребальных сооружений был под крымскими надгробиями, в том числе с сочетанием менор-семисвечников и «тюркских» тамг? Мы не знаем. Неизвестны в Причерноморье античные захоронения евреев, хотя пребывание их в регионе в эту эпоху несомненно...
Синагоги. Обсуждать тему синагог степной и лесостепной Хазарии можно только гипотетически. Они не найдены. Не открыты и постройки, которыми они могли быть предположительно. Рассматривать придётся саму возможность их обнаружить.
Предположение С.А.Плетневой о платформе с двумя постройками в Саркеле, как о синагоге, построено по методу исключения: не церковь, не мечеть – значит синагога принять невозможно, о чём уже писалось..
Ставя вопрос о синагогах, необходимо иметь в виду самое главное, а именно то, что в Хазарии вообще отсутствовало гражданское и культовое строительство из камня и кирпича. Кирпичные строения, не связанные непосредственно с крепостными стенами, известны на сегодня, кроме упомянутых небольших построек Саркела, только в Семикаракорской крепости, но они остаются неисследованными...
Именно по особенностям интерьера выделены культовые языческие постройки на Маяцком селище А.З.Винниковым, что в совокупности с языческими погребениями на селище и на Маяцком могильнике делает сомнительном проникновение на самый север каганата иудейской проповеди. Нельзя исключать и сознательного сопротивления местных аланских вождей.
Для определения постройки как синагоги важно учитывать и её ориентацию. Для Хазарии это направление на юг, то есть на Иерусалим, на Храм.
Как могла выглядеть синагога во внутренних районах каганата на сегодня неизвестно...
Стоит обратить внимание и на то, что с началом рассеяния евреи во многом или даже почти полностью утеряли собственную национальную культуру, в том числе и строительную. Искать при таких условиях какие-либо архитектурные признаки синагоги в Хазарии почти абсурдно, особенно, если вспомнить, что представляло собою типичное местное строение – полуземлянка. Мы вернулись к тому же, с чего начинали – Хазария не создала собственный архитектурный стиль. Даже упомянутые выше маяцкие культовые постройки – те же полуземлянки (сравните с языческими каменными храмами Плиски, Мадары и Преслава)...
ссылка на источник
Б.С. Карамурзов, А.Х. Боров, К.Ф. Дзамихов, Е.Г. Муратова
Социокультурные механизмы северокавказского исторического процесса: древность — новое время
(цитаты)
Современный рафинированный либерализм (в центре) и этнокультурный фундаментализм (на периферии) применительно к прошлому и
настоящему региона постулируют тотальность традиционалистской культурной матрицы...
Пожалуй, в этих рассуждениях суммированы все основные элементы современного политико-публицистического дискурса по
“кавказскому вопросу”. Сплошь и рядом пытаются осмысливать современные проблемы так, как если бы Кавказ существовал вне
истории. В крайней форме это выражено в представлении о полной несовместимости будто бы господствующих на Кавказе иррациональных этнических “первоначал” с современными формами социальности. Но имеется и более “мягкое” выражение той же позиции, согласно которому адекватное понимание современных проблем Северного Кавказа может дать только этнография...
Вместе с тем, вопросы типа “Что есть Кавказ?” скорее относятся к компетенции культурологических, социально-философских или
даже историософских построений...
Развитие исследований, на наш взгляд, могло бы пойти, в частности, по пути дальнейшей “историзации” социокультурного подхода и конкретизации представлений о социокультурных механизмах исторического процесса...
На протяжении длительного времени (I тыс. до н.э.–Х в. н.э.) происходило тесное и постоянное взаимодействие древнего кавказского автохтонного населения со степными ираноязычными и тюркоязычными номадами. В этом процессе постепенно складывается несколько этнокультурных общностей.
Доминирующее положение в каждой из них, несмотря на разнообразный состав, занимали определенные этнические группы, к которым
прямо или опосредованно восходят современные народности Северного Кавказа.
В Закубанье идет формирование адыгского этнического массива, связанное в тот период с меотами, зихами и касогами, ассимилировавшими часть сарматов. В Центрально-Кавказской этнокультурной области преобладают аланы и автохтонные племена
горной зоны, сыгравшие заметную роль в этногенезе осетин, карачаевцев и балкарцев; на Восточном Кавказе – дурдзуки, авары, леки и
многие другие племена, составившие основу нахско-дагестанской группы народов.
С гибелью Хазарского, а затем и Аланского государств и установлением власти Золотой Орды на Северном Кавказе сложилась новая этнополитическая ситуация, которая во многом изменила этническую картину региона. С равнины ушли аланы, дальше на восток продвинулись кабардинцы. С Восточного Причерноморья, с Северо-Западного Кавказа в горные ущелья бассейна р. Кубани перемещаются группы абазин. С распадом Золотой Орды на этнической карте региона появляются ногайцы, которые в XIV–XV вв. занимают обширные пространства Предкавказья. В XVII в. впервые на Северный Кавказ проникают калмыки. Таким образом, складывается в основных чертах современная этническая карта Северного Кавказа.
Вместе с этими процессами сложился и более широкий культурно-исторический контекст, который в решающей степени предопределил пути дальнейшего развития северокавказских народов.
В период великого переселения народов, “варваризации” Европы, упадка городской жизни и самых первых этапов складывания
раннефеодальных монархий Северный Кавказ в целом не слишком выделялся на социально-политической и культурной карте Восточной
Европы. Здесь также происходили процессы становления раннефеодальных обществ и государств. Но к Х в. четко обозначилось расхождение путей цивилизационного развития Северного Кавказа и окружающего его исторического мира, а на протяжении последующего периода этот разрыв приобретает качественный, стадиальный характер...
Северный Кавказ в целом так и не был включен в орбиту ни одной из великих современных цивилизаций.
В масштабах всего региона не укоренилась какая-либо одна из мировых религий, не сформировалось ни одно крупное централизованное политическое образование, не получили развитие города, городская культура не проникла в толщу общественной жизни.
В социокультурном плане он остался самостоятельным, самобытным, но при этом как бы задержался в предыдущей эпохе...
Шертные грамоты (присяги), оформлявшие подчинение горских народов царю, понимались Москвой как “вечное подчинение”, не допускавшее никакого отхода или отделения, которые в последнем случае трактовались как “измена”. Со своей стороны северокавказские “партнеры” Москвы рассматривали свои отношения с Россией как союзнические, что охотно закреплялось в шертных договорах и присягах, предполагавших взаимные обязательства. В их глазах право на смену коалиций и союзников было
естественным...
XVIII век в отношениях России и Кавказа образует второй этап, суть которого можно охарактеризовать как переход от взаимодействия к имперскому “монологу”. Он начался вместе с “петербургским” периодом российской истории. На этом этапе постепенно теряют силу факторы, делавшие возможным взаимопонимание и сотрудничество, и, напротив, накапливаются предпосылки военно-силового противостояния. Углубляется стадиальный разрыв уровней их социокультурного развития. Нахождение общего языка для оформления взаимных отношений становится все более затруднительным...
Противоречивый итог векового развития русско-кавказских отношений заключался в том, что культурная дистанция между ними
существенно увеличилась, а пространственная и политическая были стерты. В непосредственное взаимодействие вступили общества с различной социальной структурой и хозяйственными традициями, с качественно разнородными системами организации власти.
Культуры этих обществ различались теперь не только по цивилизационной принадлежности и религии: в то время как в русской культуре уже присутствовали и развивались элементы модернизации, культура народов Северного Кавказа оставалась сугубо традиционной...
Здесь необходим осознанный выбор точки зрения. Если рассматривать Кавказскую войну на фоне всего длительного исторического
цикла российско-кавказских отношений от их истоков до наших дней, обнаруживается, что различные подходы к ее осмыслению не
столько опровергают, сколько дополняют друг друга, а главное, становится очевидным, что проблема Кавказской войны, помимо прочего, – это проблема диалога и взаимопонимания культур...
Можно сказать, что между эпохой их автономного общественного бытия на основе собственной социокультурной традиции и эпохой пребывания в составе России действительно существует глубокий разрыв исторической преемственности. С другой стороны, эпоха с 1860-х годов и вплоть до наших дней характеризуется принципиальным единством своего содержания. Внешне противоположные политико-идеологические формы имперского, советского и постсоветского периодов пронизываются сквозными линиями становления современных форм экономики, социальности и культуры...
Вот почему на всем протяжении пребывания Кавказа в составе Российской империи сохранялись особые формы управления краем.
Уже первый наместник М.С. В оронцов оставил прежние попытки принять здесь российскую губернскую систему и отказавшись от прежнего территориального деления, вернул естественные границы этносов. В дальнейшем этот подход реализовался в системе так называемого военно-народного управления...
Коренное население втягивалось в рыночные отношения почти исключительно через реализацию продуктов ремесла, традиционных промыслов, земледелия и животноводства. Случаи предпринимательской активности в переработке сельскохозяйственной продукции, коневодстве, промышленности носили единичный характер. Сохранялось безусловное доминирование традиционных видов деятельности, прежде всего земледелия и животноводства...
Коренные народы оставались в местах традиционного проживания. Из общего числа всех чеченцев 90 % проживали в Грозненском
и 8 % в Хасавюртовском округах, 98 % ингушей – в Сунженском, 77 % кабардинцев – в Нальчикском и 19 % – в Сунженском округах, 85 % балкарцев – в Нальчикском, 84 % ногайцев – в Кизлярском, 82 % кумыков – в Хасавюртовском округах, 91 % осетин были жителями Владикавказского округа, все карачаевцы (26,9 тыс. чел.) жили в Баталпашинском отделе Кубанской области. В своем подавляющем большинстве это было сельское население...
С другой стороны, доля русского и украинского населения Северного Кавказа росла необычайно высокими темпами.
С 12,7 % в конце XVIII в. она выросла до 53,8 в 1867 г., в 1897 г. составила уже 66,3, а в период Первой мировой войны равнялась 71,5 %.
Абсолютное доминирование русскоязычного населения к концу XIX в. имело место в Кубанской области (90,4 %) и Ставропольской губернии (95 %). Но и места традиционного проживания горских народов в Терской области приобрели полиэтничный характер.
Русское население составляло здесь 33,7 %, но и местное население было этнически пестрым и разноязычным...
С этого времени фундаментальной чертой социального бытия горцев Северного Кавказа становится дуализм, двойственность социальной структуры и социальных институтов, в которых и через которые они осуществляют свою жизнедеятельность. Привычные, “естественные” институты, представления и нормы, коренящиеся в этносоциальной и этнокультурной традиции каждого народа, включаются теперь в современный (“имперский”, “русский”) социокультурный и правовой контекст, взаимодействуя с ним, испытывая его мощное давление. Эту двойственность, переходный и противоречивый характер положения горских народов Северного Кавказа в конце XIX – начале XX вв. остро ощущали представители местной интеллигенции...
Социокультурные механизмы северокавказского исторического процесса: древность — новое время
(цитаты)
Современный рафинированный либерализм (в центре) и этнокультурный фундаментализм (на периферии) применительно к прошлому и
настоящему региона постулируют тотальность традиционалистской культурной матрицы...
Пожалуй, в этих рассуждениях суммированы все основные элементы современного политико-публицистического дискурса по
“кавказскому вопросу”. Сплошь и рядом пытаются осмысливать современные проблемы так, как если бы Кавказ существовал вне
истории. В крайней форме это выражено в представлении о полной несовместимости будто бы господствующих на Кавказе иррациональных этнических “первоначал” с современными формами социальности. Но имеется и более “мягкое” выражение той же позиции, согласно которому адекватное понимание современных проблем Северного Кавказа может дать только этнография...
Вместе с тем, вопросы типа “Что есть Кавказ?” скорее относятся к компетенции культурологических, социально-философских или
даже историософских построений...
Развитие исследований, на наш взгляд, могло бы пойти, в частности, по пути дальнейшей “историзации” социокультурного подхода и конкретизации представлений о социокультурных механизмах исторического процесса...
На протяжении длительного времени (I тыс. до н.э.–Х в. н.э.) происходило тесное и постоянное взаимодействие древнего кавказского автохтонного населения со степными ираноязычными и тюркоязычными номадами. В этом процессе постепенно складывается несколько этнокультурных общностей.
Доминирующее положение в каждой из них, несмотря на разнообразный состав, занимали определенные этнические группы, к которым
прямо или опосредованно восходят современные народности Северного Кавказа.
В Закубанье идет формирование адыгского этнического массива, связанное в тот период с меотами, зихами и касогами, ассимилировавшими часть сарматов. В Центрально-Кавказской этнокультурной области преобладают аланы и автохтонные племена
горной зоны, сыгравшие заметную роль в этногенезе осетин, карачаевцев и балкарцев; на Восточном Кавказе – дурдзуки, авары, леки и
многие другие племена, составившие основу нахско-дагестанской группы народов.
С гибелью Хазарского, а затем и Аланского государств и установлением власти Золотой Орды на Северном Кавказе сложилась новая этнополитическая ситуация, которая во многом изменила этническую картину региона. С равнины ушли аланы, дальше на восток продвинулись кабардинцы. С Восточного Причерноморья, с Северо-Западного Кавказа в горные ущелья бассейна р. Кубани перемещаются группы абазин. С распадом Золотой Орды на этнической карте региона появляются ногайцы, которые в XIV–XV вв. занимают обширные пространства Предкавказья. В XVII в. впервые на Северный Кавказ проникают калмыки. Таким образом, складывается в основных чертах современная этническая карта Северного Кавказа.
Вместе с этими процессами сложился и более широкий культурно-исторический контекст, который в решающей степени предопределил пути дальнейшего развития северокавказских народов.
В период великого переселения народов, “варваризации” Европы, упадка городской жизни и самых первых этапов складывания
раннефеодальных монархий Северный Кавказ в целом не слишком выделялся на социально-политической и культурной карте Восточной
Европы. Здесь также происходили процессы становления раннефеодальных обществ и государств. Но к Х в. четко обозначилось расхождение путей цивилизационного развития Северного Кавказа и окружающего его исторического мира, а на протяжении последующего периода этот разрыв приобретает качественный, стадиальный характер...
Северный Кавказ в целом так и не был включен в орбиту ни одной из великих современных цивилизаций.
В масштабах всего региона не укоренилась какая-либо одна из мировых религий, не сформировалось ни одно крупное централизованное политическое образование, не получили развитие города, городская культура не проникла в толщу общественной жизни.
В социокультурном плане он остался самостоятельным, самобытным, но при этом как бы задержался в предыдущей эпохе...
Шертные грамоты (присяги), оформлявшие подчинение горских народов царю, понимались Москвой как “вечное подчинение”, не допускавшее никакого отхода или отделения, которые в последнем случае трактовались как “измена”. Со своей стороны северокавказские “партнеры” Москвы рассматривали свои отношения с Россией как союзнические, что охотно закреплялось в шертных договорах и присягах, предполагавших взаимные обязательства. В их глазах право на смену коалиций и союзников было
естественным...
XVIII век в отношениях России и Кавказа образует второй этап, суть которого можно охарактеризовать как переход от взаимодействия к имперскому “монологу”. Он начался вместе с “петербургским” периодом российской истории. На этом этапе постепенно теряют силу факторы, делавшие возможным взаимопонимание и сотрудничество, и, напротив, накапливаются предпосылки военно-силового противостояния. Углубляется стадиальный разрыв уровней их социокультурного развития. Нахождение общего языка для оформления взаимных отношений становится все более затруднительным...
Противоречивый итог векового развития русско-кавказских отношений заключался в том, что культурная дистанция между ними
существенно увеличилась, а пространственная и политическая были стерты. В непосредственное взаимодействие вступили общества с различной социальной структурой и хозяйственными традициями, с качественно разнородными системами организации власти.
Культуры этих обществ различались теперь не только по цивилизационной принадлежности и религии: в то время как в русской культуре уже присутствовали и развивались элементы модернизации, культура народов Северного Кавказа оставалась сугубо традиционной...
Здесь необходим осознанный выбор точки зрения. Если рассматривать Кавказскую войну на фоне всего длительного исторического
цикла российско-кавказских отношений от их истоков до наших дней, обнаруживается, что различные подходы к ее осмыслению не
столько опровергают, сколько дополняют друг друга, а главное, становится очевидным, что проблема Кавказской войны, помимо прочего, – это проблема диалога и взаимопонимания культур...
Можно сказать, что между эпохой их автономного общественного бытия на основе собственной социокультурной традиции и эпохой пребывания в составе России действительно существует глубокий разрыв исторической преемственности. С другой стороны, эпоха с 1860-х годов и вплоть до наших дней характеризуется принципиальным единством своего содержания. Внешне противоположные политико-идеологические формы имперского, советского и постсоветского периодов пронизываются сквозными линиями становления современных форм экономики, социальности и культуры...
Вот почему на всем протяжении пребывания Кавказа в составе Российской империи сохранялись особые формы управления краем.
Уже первый наместник М.С. В оронцов оставил прежние попытки принять здесь российскую губернскую систему и отказавшись от прежнего территориального деления, вернул естественные границы этносов. В дальнейшем этот подход реализовался в системе так называемого военно-народного управления...
Коренное население втягивалось в рыночные отношения почти исключительно через реализацию продуктов ремесла, традиционных промыслов, земледелия и животноводства. Случаи предпринимательской активности в переработке сельскохозяйственной продукции, коневодстве, промышленности носили единичный характер. Сохранялось безусловное доминирование традиционных видов деятельности, прежде всего земледелия и животноводства...
Коренные народы оставались в местах традиционного проживания. Из общего числа всех чеченцев 90 % проживали в Грозненском
и 8 % в Хасавюртовском округах, 98 % ингушей – в Сунженском, 77 % кабардинцев – в Нальчикском и 19 % – в Сунженском округах, 85 % балкарцев – в Нальчикском, 84 % ногайцев – в Кизлярском, 82 % кумыков – в Хасавюртовском округах, 91 % осетин были жителями Владикавказского округа, все карачаевцы (26,9 тыс. чел.) жили в Баталпашинском отделе Кубанской области. В своем подавляющем большинстве это было сельское население...
С другой стороны, доля русского и украинского населения Северного Кавказа росла необычайно высокими темпами.
С 12,7 % в конце XVIII в. она выросла до 53,8 в 1867 г., в 1897 г. составила уже 66,3, а в период Первой мировой войны равнялась 71,5 %.
Абсолютное доминирование русскоязычного населения к концу XIX в. имело место в Кубанской области (90,4 %) и Ставропольской губернии (95 %). Но и места традиционного проживания горских народов в Терской области приобрели полиэтничный характер.
Русское население составляло здесь 33,7 %, но и местное население было этнически пестрым и разноязычным...
С этого времени фундаментальной чертой социального бытия горцев Северного Кавказа становится дуализм, двойственность социальной структуры и социальных институтов, в которых и через которые они осуществляют свою жизнедеятельность. Привычные, “естественные” институты, представления и нормы, коренящиеся в этносоциальной и этнокультурной традиции каждого народа, включаются теперь в современный (“имперский”, “русский”) социокультурный и правовой контекст, взаимодействуя с ним, испытывая его мощное давление. Эту двойственность, переходный и противоречивый характер положения горских народов Северного Кавказа в конце XIX – начале XX вв. остро ощущали представители местной интеллигенции...
суббота, 22 августа 2020 г.
Раннесредневековое оружие
Клим Жуков - Про средневековые наручи, доспехи и щит
Клим Жуков - Про средневековые шлемы и кольчуги
Дополним автора, ременные бляшки количеством и качеством означали воинское звание. Конский хвост и перья на шлеме указывали ранг и местоположение вождя. Под шлемом обязательно носили войлочный подшлемник. Щит викинга — копия щита кочевника.
четверг, 20 августа 2020 г.
Приключенческий фильм с Антонио Бандерасом (Ахмед ибн Фадлан ибн-аль-Аббас ибн Рашид ибн Хаммад) про Волжскую Булгарию, кочевников, русов и их обычаи.
The 13th Warrior (13-й Воин)(1999)
Персидсков А.
Задымилась степь,
Занялся ковыль,
Степной заяц вдруг
С норы выскочил...
И пошел гулять
По степи пожар,
Как татарский хан,
Ясырь требовать.
И сгорела степь,
Пообуглилась,
Золой черною
Вся покрылася.
Не живет теперь
В норах прежний зверь,
Не дрожит ковыль
По степи родной,
Волной белою
Не кудрявится.
Лишь подымет пыль
Ветер северный,
Заметет траву
Золой черною.
Обезлюдила степь,
Почернела вся.
Нет ни реченьки,
Ни куста травы,
Ни степного зверя малого.
Разгулялся там
Ветер северный
Поразнес золу
На траву-ковыль.
И зачахла жизнь
Во краю родном
Не на месяцы,
А знать надолго.
10 декабря 1928 года
журнал «ВК»
№ 25
стр. 5
Кий — легендарный основатель Киева. Тенгрийский узор трилистника на шлеме. Аланская кольчуга. Шлем кочевника. Бубенчики — обереги.
Кий, Щек, Хорив и Лебедь. Любимый памятник киевлян — «Ладья основателей» в Наводницком парке.
Идол Перуна (Киев) с красочным пучком корней на верхушке, что, по-видимому, должно вызывать ассоциациями с молниями.
Памятный крест в Гидропарке (Киев) на месте убитого Рюриком Аскольда.
Памятник Святославу в Киеве. Князь Свентослав зарубил бы автора памятника без лишних слов )
Сущенко В.А.
Традиционный быт народов Северного Кавказа и необходимость его учета в национальной политике
(Южный федеральный университет, г. Ростов-на-Дону)
(цитаты)
Понятно, что выработать наиболее верные способы разрешения межэтнических и межконфессиональных проблем на Северном Кавказе невозможно без выявления истоков подобных явлений. Как вообще национальный вопрос мог реанимироваться после семидесяти лет Советской власти, вся политика которой строилась на принципах интернационализма, свободы и равноправия для всех наций и народов, населявших страну. В эти годы нашего не так уж далекого прошлого было предпринято немало усилий для выравнивания уровня социально-экономического и культурного развития разных народов, почти достигнута социальная однородность советского общества, что, как тогда считалось, устраняло всякую почву для националистических настроений и религиозно-экстремистского движений...
Уже названы структурные причины этих явлений, среди которых и экономические, вызванные системным кризисом в экономике, сопровождавшимся резким снижением жизненного уровня населения, ростом безработицей и углублением неравномерности в хозяйственном развитии отдельных территорий Северного Кавказа. И политические, вызванные процессом демократизации российского общества, приведшим к росту общественных движений, многие из которых сразу приобрели деструктивную направленность и явно националистическую окрасу. Также существенное значение имеют социальные и демографические причины, прежде всего неконтролируемая миграция и связанная с нею проблема адаптации мигрантов к новой социо-культурной среде...
Начнем с того, что народы Северного Кавказа за семидесятилетнюю советскую историю сохранили свою культурно-бытовую самобытность в гораздо большей степени, чем русское население. Никакие процессы социалистической индустриализации и культурного строительства не смогли нарушить межпоколенной культурной преемственности в горской среде. И чем дальше и выше в горах находилось население, тем менее оно было подвержено воздействию урбанизированной советской среды. Советско-колхозные формы зачастую лишь прикрывали патриархальный быт и тейпо-родовые отношения в северокавказских республиках...
Немалую лепту в обострение межэтнических противоречий на Северном Кавказе внесло также территориально-государственное размежевание, проведенное в 20-е-30-е годы XX века. Власть, руководствуясь тогда только экономическими и административно-политическими соображениями, не всегда принимала во внимание место проживания и родственные связи отдельных северокавказских народов, а потому объединила в рамках автономных республик разные народы. Так, тюркоязычные народы балкарцев и карачаевцев оказались в единых республиках с адыгами – кабардинцами и черкесами, а население Южной Осетии вообще оказалась в составе Союзной республики Грузия. Такое национально-территориальное размежевание впоследствии обернулось рядом кровавых конфликтов.
Нельзя также умолчать о депортации ряда северокавказских народов с их последующей реабилитацией, что привело к новому территориальному размежеванию, к новым обидам и взаимным претензиям...
Этот процесс демократизации актуализировал территориальные проблемы и дал мощный импульс этнической мобилизации всех
северокавказских народов. В результате этого на Северном Кавказе обозначилось 37 спорных территориальных проблем, затрагивающих интересы всех расположенных там субъектов Российской Федерации. И как это почти всегда бывает, едва ли не главным аргументом в спорах по территориальным и межэтническим проблемам стала историческая память. А это, как известно, обоюдоострое оружие. Конечно, как мы хорошо понимаем, сама история здесь совершенно невиновата. Виновны те, кто творит из истории различные мифы в угоду своим политическим целям, не задумываясь о грядущих последствиях, о том, как их слово отзовется...
Опять же в целях этнополитической мобилизации на Северном Кавказе некоторые историки и политики всячески эксплуатировали «комплекс жертвы» и требовали материальной компенсации за депортации 1943-1957 годов; заявляли о колониальном характере Кавказской войны и геноциде горских народов. Внедряя, таким образом, в сознание своих народов «комплекс жертвы» и подкрепляя его мифами о славных предках и выдающихся достижениях в древности, этноцентрически ориентированная интеллектуальная элита горских народов способствовала формированию в их обыденном сознании этноконфликтных установок...
Во-первых, северокавказские республики, как правило, многонациональны и принцип этнического представительства глубоко засел в менталитете северокавказских народов, которые считают его важнейшим критерием справедливости и стабильности. Даже Советская власть негласно проводила этот принцип в национально-государственном строительстве на Северном Кавказе, фактически закрепляя административные посты в республиканских органах за представителями определенных народов и, чего греха таить, тейпов – родов. А с начала 90-х годов ХХ века этот принцип этнического представительства вообще расценивался как главное средство достижения
этнополитической стабильности...
Во-вторых, этнополитическая элита в качестве серьезной угрозы этнической самобытности рассматривает проект укрупнения субъектов федерации и введения там института внешней финансовой администрации. Основное возражение противников предлагаемых мер сводится к тому, что территориальное объединение путем механического присоединение одного субъекта к другому не устранит существующего разрыва в уровне жизни населения Южного Федерального округа. Кроме того, следствием проводимой реформы станет свертывание различных федеральных программ по развитию экономики и поддержке этнических культур народов Кавказа, что непременно может вызвать рост популярности националистических настроений и сепаратистских движений...
Практика также показывает, что, если в многонациональном обществе созданы и функционируют институты защиты интересов как государства, так и этнических групп, то это является самым действенным фактором укрепления стабильности, средством предупреждения возникновения и распространения радикализма...
ссылка на источник
Традиционный быт народов Северного Кавказа и необходимость его учета в национальной политике
(Южный федеральный университет, г. Ростов-на-Дону)
(цитаты)
Понятно, что выработать наиболее верные способы разрешения межэтнических и межконфессиональных проблем на Северном Кавказе невозможно без выявления истоков подобных явлений. Как вообще национальный вопрос мог реанимироваться после семидесяти лет Советской власти, вся политика которой строилась на принципах интернационализма, свободы и равноправия для всех наций и народов, населявших страну. В эти годы нашего не так уж далекого прошлого было предпринято немало усилий для выравнивания уровня социально-экономического и культурного развития разных народов, почти достигнута социальная однородность советского общества, что, как тогда считалось, устраняло всякую почву для националистических настроений и религиозно-экстремистского движений...
Уже названы структурные причины этих явлений, среди которых и экономические, вызванные системным кризисом в экономике, сопровождавшимся резким снижением жизненного уровня населения, ростом безработицей и углублением неравномерности в хозяйственном развитии отдельных территорий Северного Кавказа. И политические, вызванные процессом демократизации российского общества, приведшим к росту общественных движений, многие из которых сразу приобрели деструктивную направленность и явно националистическую окрасу. Также существенное значение имеют социальные и демографические причины, прежде всего неконтролируемая миграция и связанная с нею проблема адаптации мигрантов к новой социо-культурной среде...
Начнем с того, что народы Северного Кавказа за семидесятилетнюю советскую историю сохранили свою культурно-бытовую самобытность в гораздо большей степени, чем русское население. Никакие процессы социалистической индустриализации и культурного строительства не смогли нарушить межпоколенной культурной преемственности в горской среде. И чем дальше и выше в горах находилось население, тем менее оно было подвержено воздействию урбанизированной советской среды. Советско-колхозные формы зачастую лишь прикрывали патриархальный быт и тейпо-родовые отношения в северокавказских республиках...
Немалую лепту в обострение межэтнических противоречий на Северном Кавказе внесло также территориально-государственное размежевание, проведенное в 20-е-30-е годы XX века. Власть, руководствуясь тогда только экономическими и административно-политическими соображениями, не всегда принимала во внимание место проживания и родственные связи отдельных северокавказских народов, а потому объединила в рамках автономных республик разные народы. Так, тюркоязычные народы балкарцев и карачаевцев оказались в единых республиках с адыгами – кабардинцами и черкесами, а население Южной Осетии вообще оказалась в составе Союзной республики Грузия. Такое национально-территориальное размежевание впоследствии обернулось рядом кровавых конфликтов.
Нельзя также умолчать о депортации ряда северокавказских народов с их последующей реабилитацией, что привело к новому территориальному размежеванию, к новым обидам и взаимным претензиям...
Этот процесс демократизации актуализировал территориальные проблемы и дал мощный импульс этнической мобилизации всех
северокавказских народов. В результате этого на Северном Кавказе обозначилось 37 спорных территориальных проблем, затрагивающих интересы всех расположенных там субъектов Российской Федерации. И как это почти всегда бывает, едва ли не главным аргументом в спорах по территориальным и межэтническим проблемам стала историческая память. А это, как известно, обоюдоострое оружие. Конечно, как мы хорошо понимаем, сама история здесь совершенно невиновата. Виновны те, кто творит из истории различные мифы в угоду своим политическим целям, не задумываясь о грядущих последствиях, о том, как их слово отзовется...
Опять же в целях этнополитической мобилизации на Северном Кавказе некоторые историки и политики всячески эксплуатировали «комплекс жертвы» и требовали материальной компенсации за депортации 1943-1957 годов; заявляли о колониальном характере Кавказской войны и геноциде горских народов. Внедряя, таким образом, в сознание своих народов «комплекс жертвы» и подкрепляя его мифами о славных предках и выдающихся достижениях в древности, этноцентрически ориентированная интеллектуальная элита горских народов способствовала формированию в их обыденном сознании этноконфликтных установок...
Во-первых, северокавказские республики, как правило, многонациональны и принцип этнического представительства глубоко засел в менталитете северокавказских народов, которые считают его важнейшим критерием справедливости и стабильности. Даже Советская власть негласно проводила этот принцип в национально-государственном строительстве на Северном Кавказе, фактически закрепляя административные посты в республиканских органах за представителями определенных народов и, чего греха таить, тейпов – родов. А с начала 90-х годов ХХ века этот принцип этнического представительства вообще расценивался как главное средство достижения
этнополитической стабильности...
Во-вторых, этнополитическая элита в качестве серьезной угрозы этнической самобытности рассматривает проект укрупнения субъектов федерации и введения там института внешней финансовой администрации. Основное возражение противников предлагаемых мер сводится к тому, что территориальное объединение путем механического присоединение одного субъекта к другому не устранит существующего разрыва в уровне жизни населения Южного Федерального округа. Кроме того, следствием проводимой реформы станет свертывание различных федеральных программ по развитию экономики и поддержке этнических культур народов Кавказа, что непременно может вызвать рост популярности националистических настроений и сепаратистских движений...
Практика также показывает, что, если в многонациональном обществе созданы и функционируют институты защиты интересов как государства, так и этнических групп, то это является самым действенным фактором укрепления стабильности, средством предупреждения возникновения и распространения радикализма...
ссылка на источник
среда, 19 августа 2020 г.
Любопытные ролики Дмитрия Пушкова на ю-чубе.
Клим Жуков - Про топоры, копья, булавы раннего средневековья
Клим Жуков - Про средневековые луки и стрелы
Клим Жуков - Про средневековые сабли
Клим Жуков - про средневековое оружие
Клим Жуков - о происхождении славян
Клим Жуков - про крепостное право
Клим Жуков - про становление Киевской Руси
Клим Жуков - про крещение Руси
Клим Жуков - Про средневековые сабли
Клим Жуков - про средневековое оружие
Клим Жуков - о происхождении славян
Клим Жуков - про крепостное право
Клим Жуков - про становление Киевской Руси
Клим Жуков - про крещение Руси
Краткие сообщения института археологии
Выпуск 231
Москва, 2013
П. С. Успенский, М. В. Добровольская, Е. А. Клещенко, А. В. Шишлов, Н. В. Федоренко
Воинские погребения по обряду трупосожжения биритуального могильника Кедровая Роща
(цитаты)
Традиция сжигать умерших известна с древнейших времен, и во многих культурах она существовала длительное время. В эпоху средневековья обряд трупосожжения был распространен у многих народов и на большей территории Евразии. Достаточно редко сами материалы кремации становятся объектом археологических исследований. Одним из регионов, где обряды ингумации и кремации соседствуют, является Северо-Западный Кавказ...
Могильник Кедровая Роща располагается на юго-восточной окраине курортного поселка Кабардинка на северо-западном отроге горы Дооб. Памятник представляет собой курганный могильник, насчитывающий 240 насыпей...
Все без исключения трупосожжения производились на стороне, с последующим захоронением кремированных останков. По способу захоронения останков можно выделить два типа погребений – безурновые и в урнах.
Среди урновых трупосожжений выделяются погребения, сопровождаемые ритуальным захоронением лошади.
Кроме названных типов погребений, на могильнике обнаружены отдельные захоронения лошадей без погребения человека, которые являются кенотафами. Безурновые трупосожжения единичны и представляют собой захоронения кремированных останков на уровне погребенной почвы. Урновые трупосожжения составляют большинство погребений могильника. Преимущественно, исследованные погребения содержали по одному сосуду-урне, но обнаружены комплексы, где находилось по 2 или 3 урны, при этом расположение сосудов указывает на их одновременное захоронение...
В качестве урн использовались двуручные корчаги, реже амфоры или пифосы. Обнаруженный в погребениях инвентарь принадлежит к различным категориям: оружие, предметы конской упряжи, украшения и детали одежды, предметы бытового назначения. Часть предметов вооружения имеет следы преднамеренной порчи. Наиболее богаты инвентарем погребения, сопровождаемые ритуальным захоронением лошади, однако комплексов, заметно выделяющихся на фоне остальных, в погребениях некрополя не выявлено.
Датировка погребений могильника по обряду трупосожжения лежит в пределах конца XII – XIII в. К этому времени относится большинство предметов вооружения и конской упряжи...
Из украшений в погребениях выделяются серьги с несомкнутыми окончаниями, изготовленные из полой бронзовой трубочки. Следует отметить, что этот тип серег характерен только для подкурганных трупосожжений и в более ранних комплексах на рассматриваемой территории не встречается...
Ряд методических приемов, примененных в исследовании, направлен на реконструкцию условий проведения самого погребального обряда. Они основаны на обширном опыте судебно-медицинских исследований. Так, реконструкция условий и продолжительности сжигания тела возможна по визуальным характеристикам фрагментов скелета (цвет, размерность фрагментов, характер трещин и деформаций).
Размеры, цвет, степень деформации фрагментов кремированных останков в ряде случаев может указывать на позу тела при сжигании, на локализацию областей с более высокой и более низкой температурой горения. Определение температуры проводилось по шкале цветности костной ткани, разработанной экспериментальным путем при сжигании опытных образцов на поверхности грунта...
Важнейшая информация, которая может быть получена при изучении кремированных останков – половозрастная характеристика. Определение пола происходит на основании выявления фрагментов с анатомически выраженными особенностями, используемыми в обычной антропологической практике определения пола. Вероятность того, что определения пола и возраста будут достоверны, зависит от степени термической обработки скелета...
Среди всего скопления присутствуют фрагменты с обугленным слоем внутри компакты, что свидетельствует о непродолжительном горении (менее 30 минут) при высокой температуре. Вероятно, на момент сожжения мягкие ткани и, возможно, частично костные были обезвожены...
На ряде фрагментов зафиксировано черное лаковое покрытие, возможно связанное с применением горючих материалов при сжигании скелетированных останков.
Выявленные особенности позволяют судить о многоэтапном погребальном обряде. По-видимому, в ряде случаев сожжение тела проходило не сразу после смерти индивида, что, по нашему мнению, свидетельствует о бытовании обряда выставления. Наше мнение отчасти может быть подтверждено сведениями из письменных источников. Так, итальянский путешественник, посетивший Северо-Западный Кавказ в конце XV в., сообщает о выставлении тела умершего вождя (Интериано, 2006. С. 45)...
Из 22 индивидов, которых удалось идентифицировать, 16 – взрослые мужчины и женщины. Возраст детей варьирует от младенческого до подросткового, причем младенец был погребен по обряду ингумации. Среди взрослых подавляющее большинство (14 индивидов) – мужчины в возрасте от юношеского дозрелого (40–49 лет). В двух погребениях – к. 3б, п. 1 (парное) и к. 12., п. 2 – скелетные останки были отнесены к женщинам.
Следует отметить, что определение пола индивида из кургана 12 дискуссионно. На основании обзора половозрастных определений можно предположить, что на этом некрополе обряд кремации чаще проводился при погребении мужчин. Насколько эта тенденция будет прослежена на других памятниках, покажут дальнейшие исследования.
В большинстве мужских погребений найдены разнообразные предметы вооружения (сабля, лук со стрелами), а часть погребений мужчин сопровождалась ритуальным захоронением лошади с набором конского снаряжения. Преобладание мужских погребений с оружием позволяет с большой долей уверенности относить рассмотренные комплексы с кремациями к воинским. Погребения, сопровождаемые захоронением лошади, предположительно связаны с представителями воинской элиты.
ссылка на источник
Выпуск 231
Москва, 2013
П. С. Успенский, М. В. Добровольская, Е. А. Клещенко, А. В. Шишлов, Н. В. Федоренко
Воинские погребения по обряду трупосожжения биритуального могильника Кедровая Роща
(цитаты)
Традиция сжигать умерших известна с древнейших времен, и во многих культурах она существовала длительное время. В эпоху средневековья обряд трупосожжения был распространен у многих народов и на большей территории Евразии. Достаточно редко сами материалы кремации становятся объектом археологических исследований. Одним из регионов, где обряды ингумации и кремации соседствуют, является Северо-Западный Кавказ...
Могильник Кедровая Роща располагается на юго-восточной окраине курортного поселка Кабардинка на северо-западном отроге горы Дооб. Памятник представляет собой курганный могильник, насчитывающий 240 насыпей...
Все без исключения трупосожжения производились на стороне, с последующим захоронением кремированных останков. По способу захоронения останков можно выделить два типа погребений – безурновые и в урнах.
Среди урновых трупосожжений выделяются погребения, сопровождаемые ритуальным захоронением лошади.
Кроме названных типов погребений, на могильнике обнаружены отдельные захоронения лошадей без погребения человека, которые являются кенотафами. Безурновые трупосожжения единичны и представляют собой захоронения кремированных останков на уровне погребенной почвы. Урновые трупосожжения составляют большинство погребений могильника. Преимущественно, исследованные погребения содержали по одному сосуду-урне, но обнаружены комплексы, где находилось по 2 или 3 урны, при этом расположение сосудов указывает на их одновременное захоронение...
В качестве урн использовались двуручные корчаги, реже амфоры или пифосы. Обнаруженный в погребениях инвентарь принадлежит к различным категориям: оружие, предметы конской упряжи, украшения и детали одежды, предметы бытового назначения. Часть предметов вооружения имеет следы преднамеренной порчи. Наиболее богаты инвентарем погребения, сопровождаемые ритуальным захоронением лошади, однако комплексов, заметно выделяющихся на фоне остальных, в погребениях некрополя не выявлено.
Датировка погребений могильника по обряду трупосожжения лежит в пределах конца XII – XIII в. К этому времени относится большинство предметов вооружения и конской упряжи...
Из украшений в погребениях выделяются серьги с несомкнутыми окончаниями, изготовленные из полой бронзовой трубочки. Следует отметить, что этот тип серег характерен только для подкурганных трупосожжений и в более ранних комплексах на рассматриваемой территории не встречается...
Ряд методических приемов, примененных в исследовании, направлен на реконструкцию условий проведения самого погребального обряда. Они основаны на обширном опыте судебно-медицинских исследований. Так, реконструкция условий и продолжительности сжигания тела возможна по визуальным характеристикам фрагментов скелета (цвет, размерность фрагментов, характер трещин и деформаций).
Размеры, цвет, степень деформации фрагментов кремированных останков в ряде случаев может указывать на позу тела при сжигании, на локализацию областей с более высокой и более низкой температурой горения. Определение температуры проводилось по шкале цветности костной ткани, разработанной экспериментальным путем при сжигании опытных образцов на поверхности грунта...
Важнейшая информация, которая может быть получена при изучении кремированных останков – половозрастная характеристика. Определение пола происходит на основании выявления фрагментов с анатомически выраженными особенностями, используемыми в обычной антропологической практике определения пола. Вероятность того, что определения пола и возраста будут достоверны, зависит от степени термической обработки скелета...
Среди всего скопления присутствуют фрагменты с обугленным слоем внутри компакты, что свидетельствует о непродолжительном горении (менее 30 минут) при высокой температуре. Вероятно, на момент сожжения мягкие ткани и, возможно, частично костные были обезвожены...
На ряде фрагментов зафиксировано черное лаковое покрытие, возможно связанное с применением горючих материалов при сжигании скелетированных останков.
Выявленные особенности позволяют судить о многоэтапном погребальном обряде. По-видимому, в ряде случаев сожжение тела проходило не сразу после смерти индивида, что, по нашему мнению, свидетельствует о бытовании обряда выставления. Наше мнение отчасти может быть подтверждено сведениями из письменных источников. Так, итальянский путешественник, посетивший Северо-Западный Кавказ в конце XV в., сообщает о выставлении тела умершего вождя (Интериано, 2006. С. 45)...
Из 22 индивидов, которых удалось идентифицировать, 16 – взрослые мужчины и женщины. Возраст детей варьирует от младенческого до подросткового, причем младенец был погребен по обряду ингумации. Среди взрослых подавляющее большинство (14 индивидов) – мужчины в возрасте от юношеского дозрелого (40–49 лет). В двух погребениях – к. 3б, п. 1 (парное) и к. 12., п. 2 – скелетные останки были отнесены к женщинам.
Следует отметить, что определение пола индивида из кургана 12 дискуссионно. На основании обзора половозрастных определений можно предположить, что на этом некрополе обряд кремации чаще проводился при погребении мужчин. Насколько эта тенденция будет прослежена на других памятниках, покажут дальнейшие исследования.
В большинстве мужских погребений найдены разнообразные предметы вооружения (сабля, лук со стрелами), а часть погребений мужчин сопровождалась ритуальным захоронением лошади с набором конского снаряжения. Преобладание мужских погребений с оружием позволяет с большой долей уверенности относить рассмотренные комплексы с кремациями к воинским. Погребения, сопровождаемые захоронением лошади, предположительно связаны с представителями воинской элиты.
ссылка на источник
Подписаться на:
Сообщения (Atom)